— Войдите.
Замок щелкнул, и в помещение вошли
трое. Два дружинника с мечами наголо, третий с небольшим саквояжем.
И пока двое воинов осматривали покои, даже не удосуживаясь спросить
разрешения, именно третий и заговорил с его милостью.
— Господин барон, сегодня ночью
произошло покушение на некоторых гостей его милости, — сообщил он,
и тут же прищурил глаза, присматриваясь к сидящему в кресле
аристократу. — У вас все в порядке? Вы бледно выглядите. Я лекарь,
вы позволите себя осмотреть?
В ответ на предложение Райдер лишь
плотнее сжал губы и кивнул. Лекарь тут же приступил к своим
обязанностям.
Ловко и быстро он осмотрел барона,
затем раскрыл свою сумку и выудил на свет какую-то мутную настойку.
Вооружившись кубком, доктор отмерил в него несколько капель дурно
пахнущей жидкости и разбавил водой из графина.
— Выпейте, ваша милость, — велел
лекарь, и Райдер с трудом выполнил его распоряжение. — У вас
приступ, ваша милость, вы должны немедленно обратиться к своему
целителю. Я не знаю, что конкретно с вами случилось, но, кажется,
на вас действует какое-то проклятие.
Райдер похолодел, и тут же покрылся
потом с головы до ног. Демонов отступник проклял его!.. Еще тогда,
при последней встрече, наложил свое черное заклинание, чтобы
избавиться от единственного, кто мог бы вывести королевский совет
на след отступников с их проклятыми экспериментами!..
— Я позову нашу целительницу, но она
не слишком сильна, ваша милость, — продолжал говорить лекарь, с
откровенным сожалением разглядывая больного.
— Нет! — Райдер дернулся что было
сил, хватая собеседника за рукав.
Голос барона звучал хрипло и слабо,
он уже чувствовал, как смерть стискивает пальцы на его горле. Но
уйти можно по-разному, и он, аристократ, сделает все, чтобы
виновный в его гибели был найден и убит согласно законам
Крэланда.
Потому что если что-то еще и мог
сделать Райдер, так это достойно уйти.
— Я, — выдавил он, сжимая рукав
лекаря. — Я заказчик нападений. Но меня шантажировал отступник,
притворяющийся братом Райога. Вы можете его найти в моей часовне,
мы всегда встречались именно там.
И как только барон признался в связи
с проклятым чародеем, его тут же отпустили и страх, и дрожь. Все
резко пришло в норму, будто смерть отступила. Отступила, но не ушла
совсем, он по-прежнему чувствовал присутствие чужого холодного
разума поблизости.