- Данил, - негромко позвал своего личного слугу, который всегда находился поблизости.
Он моментально оказался рядом, замерев с почтительным выражением на лице.
- Да, милорд.
- Отведи Богдану в красную комнату и приведи ей Джоржину. Пусть обеспечит мою новую рабыню всем, что она пожелает. Но без крайностей, само собой.
- Вы так добры, милорд, - девушка склонилась в поклоне.
Я думал, что в её глазах будет торжество. Ведь получила что хотела. Если не меня, то возможность выполнить задание тех, кто её прислал. Только вот вместо этого там промелькнула тоска и грусть, изрядно сбагренные решительностью.
Поистине, загадка, которую с удовольствием буду разгадывать. Жаль только не сегодня. Сегодня у меня дела, от которых никак не могу отвязаться.
Заинтересовала меня реакция двух мужчин, которые стояли рядом. Охрана? Они бросили на девушку печальные взгляды, а вот она им подмигнула, словно в попытке подбодрить и утешить. Причём было видно, что порывается, чуть ли не обнять их, но сочла это неуместным, кинув раздражённый взгляд на... Нет, не на меня, а на Шойца, который сейчас чуть ли не плясал от радости пополам с восторгом.
Стоило девушке с Данилом скрыться, как ко мне повернулся торговец и расплылся в подобострастной улыбке.
- Я так рад, что вы остались довольны, милорд Вотеру.
- Проваливай, - безразлично отмахнулся от его благодарности и решительно двинулся прочь.
Жаль всё же, что не удастся провести этот вечер и ночь с Богданой, но иногда предвкушение только обостряет удовольствие.
9. Глава 7. Наживка
Смиренно склони голову перед фактами, но гордо подними её пред лицом всех проблем.
«Ну вот», - проворчал Данев. – «Ты рада?»
Я в это время присела на кровать в роскошной выделенной мне комнате, так и не скидывая плащ, и задумалась над вопросом распоясывавшегося внутреннего голоса.
А чему собственно радоваться? Тому, что всё же проникла в святая святых? Безусловно, это огромное облегчение. Только вот теперь начнётся самое интересное и сложное.
И это не попасть в постель Максимилиана Вотеру. Отнюдь. Тут он сам проявит инициативу и без моего особого участия. Его интерес не укрылся ни от кого в той комнате. Недаром так радовался толстяк торгаш Шойц.
Вот только мне не нужно тело высшего. Мне нужно его сердце. Его душа, если она у него есть. Да эти года меня многому обучали. И постельным утехам тоже. Но главный предмет, который мне преподавали, был о любви.