– Вас волнует это число «тридцать пять»? – еще раз спросил Дронго. – Вам кажется, что жизнь заканчивается, а вы еще ничего не успели увидеть или почувствовать? Просто это кризис среднего возраста. Только он обычно бывает у мужчин. И почти не встречается у женщин. Вы же психиатр и должны это знать.
– Я знаю, – кивнула Эсмира, – дело не в кризисе. Я вдруг поняла, что прожила полжизни, выполняя все предписанные ритуалы и правила, ни разу не осмелившись их нарушить. В школе я, конечно, была отличницей. В медицинский поступила потому, что так было нужно. Куда могла поступить дочь известного профессора? Конечно, в медицинский. Уже на первом курсе мне начали искать жениха, и на втором я вышла замуж за своего нынешнего мужа. Не могу сказать, что он мне не нравился. Скорее наоборот, очень даже нравился. Он был молодой, красивый, умный, из прекрасной семьи. Через год у нас родилась дочь. Все казалось таким прекрасным…
Секретарь внесла две чашечки и поставила их на столик. Перед его гостьей снова дымился кофе, а перед Дронго стояла чашка со свежезаваренным чаем. Секретарь, мягко ступая, вышла, плотно прикрыв дверь. Эсмира взглянула на уходившую молодую женщину и неожиданно сказала:
– Она красивая…
– Наверно, – сдержанно согласился Дронго.
– Шестнадцать лет назад, когда родилась наша дочь, мне все виделось в розовых тонах, – продолжала Эсмира. – Мы планировали иметь двух или трех детей, но уже в восемьдесят восьмом начались сумгаитские события, затем война в Карабахе. Муж был командирован в Карабах, и мы отложили рождение ребенка. Потом начались январские события в Баку, кровь, убитые, раненые. Вы же помните, что здесь творилось. Потом девяносто первый год, общий распад страны. Девяносто второй, произошло несколько переворотов, муж вообще ушел с работы. Затем девяносто третий… Снова мятеж. В общем, время было очень нестабильное. В девяносто пятом муж вернулся на службу. Сейчас он работает заместителем председателя Верховного суда.
– Я знаю, – кивнул Дронго, – мне об этом говорили.
– Ему уже сорок пять, – продолжала гостья, – в этом возрасте обычно не думают о детях. Да и мне уже тридцать пять. В общем, мы уже смирились с тем, что у нас больше не будет детей. У его брата трое сыновей, и его родители вполне довольны четырьмя внуками. Его старший брат имеет сына от первого брака. Тот уже взрослый, учится в институте, в Стамбуле. И двое детей от второго брака. Мой муж – младший брат в семье, его брат Анвер старше на два года.