До Ладоги домчали быстро. Пока ехали, я успел позвонить Косте и
спросить, как дела в поместье. Звонить пришлось со смарт-браслета
Николая. Мой повредила шальная пуля, уцелела только сим-карта.
Впрочем, Костя не сообщил ничего нового. Со стороны усадьбы
Борецких до сих пор доносилась канонада, а у нас пока всё было
тихо. Разведчики, которые плавали на лодке посмотреть, что творится
у великого князя, доложили, что оба особняка охвачены огнём, а над
побережьем стоит плотная завеса дыма. Ещё и номер Ростислава был
недоступен. Всё это оптимизма не вселяло.
Больше всего я переживал за Веронику, ведь выходные она обычно
проводила в поместье отца. Если сегодня она тоже ночевала там, дела
плохи.
Ладога хоть и являлась одним из крупнейших городов княжества, но
по сравнению с Новгородом выглядела деревней. Небоскрёбов и
универсальных жилых комплексов тут не было, на окраинах преобладали
двухэтажные домики, что тянулись вдоль дорог сплошной стеной,
изредка попадались многоэтажки пятидесятых годов прошлого века. Мы
миновали микрорайон, что рос возле главного проспекта новыми
разноцветными высотками, и оказались в центре города.
Я хотел набрать номер Вероники, но меня прервал звонок Валеры. Я
включил громкую связь.
– Привет, Валер. Мы сейчас в машине. Говори, слушаем.
– Николай там?
– Да, я здесь, говори, – ответил брат.
– В общем, так, парни, ситуация паршивая, – объявил Валера. –
Только что мне позвонил новый воевода Борецких, сообщил, что
Ростислав погиб. Теперь мы должны будем принести клятву
Святославу.
– Что это значит? – не понял я. – Как погиб? Что за новый
воевода?
– Даниил Борецкий. Он раньше служил волостным воеводой в Любани,
а теперь почему-то стал дружинным воеводой. Сказал, что Ростислав
повинен в смерти отца и потому был убит. Это пока всё, что мне
известно.
– Что за чёрт? Да что там происходит? – встревожено проговорил
Николай.
– Сам пытаюсь выяснить. Пока новости такие.
– Хорошо. Держи нас в курсе. Мы сейчас в Ладоге. На нас тоже
напали. К счастью, никто не пострадал. Я подумаю, что делать и
сообщу тебе.
– Понял. Будем на связи, – ответил Валера.
Дом Андрея Михайловича находился в западной части города на
берегу небольшого озера. Он притаился среди особняков местной
элиты, которая, как и в Новгороде, селилась отдельно от «простых
смертных». Николай затормозил, не доезжая до ворот, поскольку мне
требовалось сделать ещё пару звонков.