«Вершителю Марку ты уже не сможешь предъявить свой счет!.. – жестко оборвал его Ратмир. – И что ты сможешь сделать Совету, находясь в башне Покоя?! Забудь о мести, думай лучше о Матери всего сущего, о своей новой встрече с ней!..»
После этой отповеди волка мысль полоза стала нечеткой, дробленой, то ли он просто бессмысленно «кричал», то ли не мог достаточно четко сформулировать обуревавшие его чувства… Ратмир несколько секунд слушал эту бессвязную мысленную какофонию, а затем прервал ментальную связь.
Этот день прошел для Ратмира словно в тумане. Он подолгу стоял у окна, но не видел открывающейся перед его глазами дали, не слышал доносившегося снизу городского гула. Он поглощал какую-то еду, появлявшуюся непонятно как на маленьком столике, но не помнил вкуса этой еды и ее вида. Он неторопливо расхаживал от стены к стене по своей небольшой комнате, но не считал шагов, не замечал времени и не уставал.
Он думал. Думал о прочитанном в Первом пророчестве, о том, что ему рассказал странный, возможно, давно сошедший с ума, дважды посвященный Хор из несуществовавшей стаи восточных полозов. Ратмир размышлял о Мире, в котором он жил, который он любил и который уже готов принять своего Разрушителя. Для трижды посвященного волхва было очевидно, что все условия появления Разрушителя, описанные в Первом пророчестве, налицо!!!
Но он понял и еще одно: Разрушителем мог быть только… изверг! Вряд ли существо, стоящее на вершине социальной пирамиды или очень близко к этой вершине, захочет разрушить эту пирамиду! Значит, желать и добиваться такого разрушения может только тот, кто лишен достойной жизни… В Мире Ратмира это были изверги. Сейчас они неспособны подняться против доминирующей расы, против людей, против многогранных… Но тогда получается, что Разрушитель… Изверг-разрушитель… должен будет обладать некими своеобразными качествами физического или психологического плана, чтобы иметь возможность противостоять многогранным?! Какими же должны быть эти качества?! Ответа на этот вопрос Ратмир не находил.
Тогда он попытался отыскать хоть какую-то ошибку в своих умозаключениях, взрастить хотя бы малейшую надежду на сохранение альтернативы появлению Разрушителя и всякий раз убеждался в непогрешимости собственных выводов. Ближе к вечеру, когда солнце, опускавшееся к горизонту, бросило на город огромную тень от башни Покоя, он окончательно убедился, что приход Разрушителя неизбежен. Значит, надо определить, кто может оказать ему сопротивление, а кто станет его пособником. Кто встанет на защиту существующего миропорядка, а кто бросится этот миропорядок уничтожать! Свою позицию Ратмир определил уже давно.