И снова наступило молчание, но спустя несколько секунд по залу прошелестела первая ответная мысль:
«Можем…»
Прошла еще секунда, и снова в зале возникло беззвучное:
«Можем…»
Еще секунда:
«Можем…»
Секунда:
«Можем…»
Потом три секунды стояла тишина, и возникла зыбкая, неуверенная мыслишка:
«Не можем… Уважаемый Ратмир не был за гранью Бытия, он всего лишь вступил на Звездную тропу, но не прошел ее до конца…»
В зале снова воцарилась тишина, но только не для Ратмира. Зеленый камень перстня на его пальце резко потускнел, а в голове у него вдруг возник… Нет, не голос и не видение, это было вообще какое-то новое восприятие… прямое восприятие неизвестной ранее информации… неизвестного ранее Знания. Он вдруг понял, кто именно генерировал последнюю мысль, уразумел, что этот человек собой представляет, что побудило его высказаться таким образом! Это было настолько для него неожиданно, что он едва не пропустил мысль Вершителя:
«Соискатель может ответить на возражение!»
Ратмир снова внутренне усмехнулся и только затем спокойно «проговорил»:
«Во-первых, я отправился за грань Бытия для того, чтобы Мать всего сущего испытала меня. Я был готов к любому пути и к любому испытанию. То, что Мать всего сущего встретила меня уже на Звездной тропе и там же повелела Вершителю Марку переговорить со мной, – ее решение, и не мне, и не вам его обсуждать! Во-вторых, на пути за грань Бытия я в любом случае зашел гораздо дальше, чем уважаемый Варвар, так что его возражение необоснованно!»
«Протестую!!! – мгновенно заметалась по залу разъяренная мысль. – Никто не может знать, насколько далеко зашел испытуемый по Звездной тропе…»
«Око Знания это знает!!! – задавил эту мысль Ратмир. – Это знание истинное, и я могу огласить его!!!»
«Но что подтвердит твою правдивость!!!» – привел Варвар последний аргумент, однако Ратмир тут же ответил:
«Стол Истины, на который я готов взойти немедленно!!!»
«Я снимаю свое возражение!!!» – мгновенно сдался Варвар, но за этой вроде бы спокойной мыслью тянулся темный шлейф ярости и унижения.
В зале на пару секунд воцарилась тишина, после чего снова возникла мысль:
«Можем…»
Напряжение Ратмира было столь велико, что он даже не сразу понял, – это трижды посвященные продолжили высказывать свое мнение.
Затем еще шесть раз в зале «звучала» эта мысль, а вот тринадцатый член Совета посвященных сделал к своему «можем» неожиданное дополнение: