Если бы кто-нибудь спросил, хочет ли она встретиться с ним наяву, она наверняка отказалась бы с испугом. Свят, свят… Тот молодой человек, которого она когда-то знала, не заинтересовал бы повзрослевшую Катю, а представить его сложившимся мужчиной – с новыми привычками, взглядами, – она даже не пыталась. Новым он был ей безынтересен.
Да и что общего могло быть теперь между ними, когда у каждого, как говорят моряки, зад оброс своими ракушками?…
И вот Он, ее Герой и Рыцарь, сидит пьяный рядом с ней в соседнем кресле – и не спрятаться, не скрыться.
Листья желтые, скажите, что вам снится…
Или как у Дюма: «Десять лет спустя», «Двадцать лет спустя».
Впрочем, двадцать еще не прошло. Но Кате казалось, что она узнала его и снова узнала бы из тысячи. Даже теперь, когда поредела шевелюра, мощно пробилась в висках седина, неумолимо наросли на пузо лишние килограммы излишеств.
Мамочки мои, я же наверно страшна как смертный грех!..
Неумытая, не накрашенная, голова грязная, чуть живая от усталости…
А вдруг у меня во сне рот открылся? Да ведь у меня уже все лицо в морщинах, и под глазами мешки бывают с утра!!!
А я еще иногда всхрапываю во сне и сама от этого просыпаюсь. Вот позор-то, если храпела…
Катя попыталась отвести взгляд от его лица… и не могла. Так, наверно, кролик смотрит на удава в последние мгновения своей жалкой кроличьей жизни.
Сейчас сожрет…
Но Он не сожрал.
Он улыбнулся, еще раз дохнул густым перегаром прямо ей в лицо, спрашивая на не слишком хорошем английском разрешения пройти.
Голос был высокий, тонкий, неподходящий для такого крупного мужчины. Незнакомый голос. Не Его… Хотя рост примерно тот же и комплекция подходящая, если убрать лишние килограммы.
Катьке очень хотелось разглядеть его хотя бы со спины, но он двинулся по проходу назад, а обернуться было страшно. Ведь даже чудом уцелевшие кролики никогда не оглядываются на удавов. А Катя не была уверена, что уцелеет.
Катька хорошо знала Его спину, ведь именно со спины она впервые обратила на Него внимание. В начале первого курса, было еще тепло…
Когда Он попался ей на глаза еще раза три, Катя всерьез заинтересовалась и стала наводить справки. По большому счету, интересоваться там было особенно нечем: не красавец, походка вразвалку, ноги косолапит, угрюмый и необщительный, одет кое-как… Бирюк. Не душа компании.