– А что там… творится, у эльфов? – я вдруг ощутила, что в груди появилось нехорошее ощущение нависшей опасности. Словно ледышка перекатывалась под ребрами.
– Значит, вы не знаете, – с лицемерным сочувствием вздохнула Эвелина, – кто-то повадился убивать послов Королевства Всех Людей.
Этьен, который сквозь стук колес и лошадиных копыт услышал окончание нашего разговора, тихо ойкнул.
– Однако… – взгляд девицы-оборотня переполз на него, – я не сомневаюсь, что с такой служанкой вас минуют любые беды.
И, широко улыбнувшись, Эвелина стегнула коня.
– Она знает, кто я, – упавшим голосом сообщил Этьен.
– Думаю, она будет помалкивать.
Отчего-то появилась у меня такая уверенность.
* * *
… Мы тряслись по ухабам всю ночь, а наутро въехали в Светлый лес, владения моего будущего мужа Эльфира. О том, что граница осталась позади, мне соизволил сказать Альберт – иначе я бы ни за что не догадалась. В конце концов, вплоть до этого дня я была уверена: эльфийское королевство находится не меньше, чем в трех седьмицах езды от поместья де Лив. И лес за окном кареты был все тот же – молодая еловая поросль, осинки, кое-где мелькали белые в черных насечках стволы берез.
Я поделилась своими сомнениями с красавцем-оборотнем. Тот пожал широкими плечами и, демонстрируя острозубую улыбку, пояснил:
– Эльфам известны лесные коридоры. Если ехать обычной дорогой, то путь занял бы не меньше месяца.
Вот так. Оказывается, повсюду уже было самое настоящее волшебство, а я ничего не заметила.
Альберт ускакал вперед – только тяжелые полы плаща развевались и хлопали как совиные крылья.
– У-у, гад, – донеслось бормотание Этьена, – Всевышний, и зачем я решил убежать?
На веснушчатом и тщательно напудренном лице было написано страдание. Из-под слоя грима жизнерадостно пробивалась рыжая щетина.
– Теперь уже поздно, – я извлекла из сумочки две шпильки и вышитый платок, – подумай лучше о том, что теперь ты увидишь эльфов и побываешь во дворце Эльфира.
Этьен только нахмурился и жалобно сказал:
– Оборотни меня раскусили. Особенно эта, бесстыжая, что голой разъезжает. Наверняка ждет меня плаха… Ведь возомнят себе невесть что.
Я не знала, как его успокоить, и потому промолчала. Только заколола платок, так что теперь над кружевной каймой светились зеленью глаза Агаты, а нижняя часть лица оказалась надежно скрытой от любопытных эльфийских глаз.