— Ну давай, спрашивай, отвечу так полно, как только смогу, —
понимающе сказал я. Похоже, вопрос повара будет из категории жизни
и смерти, то есть для гномов это в принципе любые вопросы, круто
меняющие их жизнь.
— Вы собираетесь узаконить создаваемую кухню? — выпалил гном. —
От набора продуктов до точнейших рецептов без права на
изменения?
— Нет, — так твёрдо, как только мог, ответил я. — Во-первых, я
не создаю никакую кухню, этого не делаем даже мы. Во-вторых, вот
тебе моё искренние мнение, кулинария как поэзия, загонять её в
строжайшие рамки — преступление против искусства.
— А вы любите поэзию, лорд? — удивился Магриш.
— Обожаю. Даже сам сочинять пробовал. Слушай.
Сварить бульон из мяса и костей,
Заранее низпотушить зажарку,
Добавить овощи всех видимых мастей,
И полностью отдасться варке
Вдыхать этот чудесный аромат,
Картошку крупным кубиком нарезать,
Вложить в зажарку рубленный томат,
Лимончиком ты тоже не побрезгуй.
Поймёт, что всё пучком, не только спец,
Тарелку подставляй под это дело,
Сметаны ложку бахнуть - и конец.
Ах, вкусным получается борщец!
— Отлично, — искренне восхитился повар. Только что такое
«борщец» я не знаю. Блюдо такое, да?
— Сметанка, значит, тебя не удивила, — констатировал я.
— Удивила, но это ведь часть блюда, верно? А вот про сам
«борщец» до этого слышать не приходилось.
— Обещаю, на этой неделе я покажу тебе как его готовить.
— Неделя-то заканчивается.
— Тем лучше для тебя. Свои обещания я привык выполнять.
«А теперь по плану Совет, так?»
Теперь в кузницу, Ярик. Надо же увидеть, что ты там себе
напридумывал.
«Но я ведь проиграл спор, Старший!»
И что теперь? Я гном-самодур, что хочу — то и ворочу. Но если не
хочешь…
«Хочу! Очень хочу, пошли в кузницу, пока ты добрый. А то мало
ли, накричишь ещё, как на ту непонятливую дриаду».
Выходить из Замка совсем не хотелось — на улице лил дождь. Благо
его сила была относительно небольшой, не в тропиках живём, а вот
продолжительность не шла ни в какие тоннели. От Кадага мы
телепортировались в три часа ночи, и осадки, по словам дворецкого,
уже как четыре часа поливали землю. Сейчас часы показывали половину
восьмого, а прекращаться ничего и не думало, превращая улицы
Баг-Даада в относительно бурные потоки. Да уж, похоже, я
погорячился, говоря о недождливости местности. Остаётся надеяться,
что урожай от этого не погибнет.