— Заодно и мифрил с чёрными опалами пусть попробует добыть,
лишним не будет.
— Здесь и мифрил есть? — удивился я.
— Есть, но совсем не много. Килограмм шестьдесят, может
шестьдесят пять, не больше.
— И это более чем отлично. Килограммами мифрила разбрасываться
никак нельзя.
— Лорд, скажи, а ты изначально для чего сюда летел? — неожиданно
перевёл тему Ирсинд. — Точно не за деревом, дерево и для тебя
сюрпризом стало, это сразу понятно.
— Не за деревом, — согласился я, — за адвокатом. Он неподалёку
отсюда, немного северо-западнее. Заодно и решил посмотреть, как
дела в деревне. На свою голову.
— Задача ясна, — чётко сзади отрапортовала фея, которую Аастия
назвала Бурмантией.
Обернувшись, я увидел фей, выстроившихся в одну линию и друг за
другом быстро отдаляющихся на северо-запад. Ещё секунду назад они
были здесь, а спустя ещё секунду в тридцати метрах от нас. И ведь
как незаметно прилетели и ждали, не издавая ни звука. Даже учитывая
моё состояние, для фей такая выдержка совсем не свойственна. Для
нормальных фей, в принципе не знакомых с гномами.
— Однако, — только и сказал я.
— Ты подарил им такой источник силы рядом, — хмыкнул Ирсинд, —
они теперь на что угодно ради тебя готовы.
— Лишь бы в Баг-Даад всем скопом переселяться не захотели.
— Это всё равно неизбежно, — несколько обречённо произнёс
инженер. — Пусть не эти, но феи всё равно будут жить в Баг-Дааде.
Вот, кстати, план парка.
С этими словами гном достал из своей сумки два листка слегка
сероватой бумаги, ровно так, как нужно, чтобы не отсвечивать
неестественной белизной, и протянул мне.
— Пробная партия, — пояснил Ирсинд, заметив, с каким интересом я
рассматриваю листы. — Хотел завтра показать, но раз ты тут, почему
бы и не сейчас. Если что не устраивает, ты скажи, мы быстро всё
исправим, там добавим, там убавим, там подчистим, там ещё
что-нибудь приду…
— Идеально, — бесцеремонно перебил я инженера. — Так и оставьте.
Это древесная?
— Да, лорд. Самое то, как по мне, для черновых записей. Льняная
чуть белее, но не прям белая. Не люблю когда белое
неестественно.
— Рад, что наши взгляды в этом сходятся, — протянул я,
рассматривая планы.
Первый представлял из себя квинтэссенцию понимания гномов о
красоте уличных пространств. Идеально прямые линии, идеальные
девяностоградусные углы, много, очень много, до безумия много
камня, огонь и больше ничего лишнего. Гному в этом парке комфортно,
в нём он находится в своей стихии, он идёт мимо природных валунов,
чередующихся с обработанными постаментами, вазами, колоннами и
обелисками. Он может посидеть на любой горизонтальной поверхности,
которых лишь совсем чуть-чуть меньше, чем общего количества камня.
Он может бесконечно смотреть на огонь в чашах, украшенный
разнообразными геометрическими орнаментами. Смотря на план и
примерные рисунки мест на обратной стороне листа, я понимаю, что в
таком месте мне будет хорошо. Это что-то иррациональное, но такое
родное.