Права была Виктория, второй принц Руанда выглядит… жутко! Платиновые волосы растрёпаны, царапины на щеке распухли, губы свинцово-синие, какие бывают у промёрзшего до костей человека. Глаза красные от полопавшихся вен. Вдобавок Джаред уже идёт ко мне, надвигаясь неотвратимой лавиной.
Что-то новое пылает во взгляде принца, какое-то напряжённое ожидание, натянутое звенящей тетивой. Почему он так смотрит?! Почему…
Я невольно вжимаюсь в подушки, но Виктория вдруг перехватывает
Джареда за плечо.
— Подожди,
сперва мне надо её осмотреть.
Принц
нервно ведёт подбородком, будто сбрасывая невидимую паутину, но всё-таки
останавливается. Пожирает меня воспалённым взглядом: мои пальцы на руках,
косточки ключиц, закушенную губу — он не пропускает ничего, будто заново
изучая, запоминая до мельчайших деталей. Я смущаюсь и повыше натягиваю одеяло.
Сглатываю
сухим горлом и поворачиваюсь к Виктории. Она уже присела на край кровати.
В который
раз я поражаюсь красоте кронпринцессы. На ней струящееся приталенное платье,
пышные тёмные волосы собраны в небрежный пучок, лишь некоторая бледность и
блеск глаз выдают, что она вовсе не отдыхала последние часы.
— Можно? —
спрашивает Виктория. Киваю, и кронпринцесса легко касается моего локтя,
пробегает прохладными пальцами вверх по плечу, замирает на бьющейся пульсом
венке.
— Я долго
спала? — шепчу. — И что там с убийцей?
— Ты была
без сознания несколько часов, но я ускорила твой метаболизм, так что по
ощущениям тебе должно казаться, что за плечами как минимум сутки. До вечернего
испытания отбора ещё далеко, у нас есть время решить, как поступить. Что
касается остального… ты, наверное, слышала, что у меня редкая белая магия, с её
помощью я смогла стабилизировать твой организм, но из омута смерти ты себя
выдернула сама. У тебя невероятно сильная воля к жизни, Николь. А убийца… к
сожалению, ушёл через тайные коридоры.
— Ага, —
многозначительно говорит Джаред, — через те самые, о которых знает лишь местная
королевская семья.
— Не только
они, — я вцепляюсь в одеяло. — Аштария не имеет никакого отношения к
преступлению!
— Ну-ну, —
хмыкает Джаред, но Виктория спешит меня успокоить.
— Мы не
будем делать поспешных выводов, — говорит она, ободряюще сжимая мою руку. — Нам
многое надо обсудить, Николь, но сначала убедимся, что твоей жизни ничего не
угрожает. Дай мне десять минут.