. И уже на следующий день начались нескончаемые беседы со следователями службы внутренней безопасности, которые больше походили на допросы.
Впрочем, подобного отношения к себе Алена и ожидала, она дважды нарушила приказ руководства, а самовольство в их департаменте пресекалось самым строжайшим способом, что называется, на корню.
Правда, в ее случае репрессии были запоздалыми, все задуманное она довела до блестящего и логического конца.
Следователей было трое, и ни один из них не походил на ежовско-бериевского костолома, скорее наоборот…
Один из мужчин, невысокий, полный, с плоской лысой макушкой, обрамленной по краям редкими кучерявыми волосами, вылитый бухгалтер. Окончательно этот портрет дополняли очки в тонкой золотой оправе, примостившиеся на кончике носа.
Второй следователь – чуть выше среднего роста, поджарый, носивший неизменный серый костюм-«тройку» в мелкую клетку, с чеховской бородкой и тихим ровным голосом. Этого Алена про себя окрестила «Профессор».
Ну а третий – чистой воды Казанова. Высок, строен, элегантен. Прямые волосы, цвета спелой пшеницы, на затылке стянуты в «хвост», в левом ухе поблескивало колечко серьги. Его речь была непринужденной, и часто в лексиконе проскальзывали слова из молодежного сленга. Но однажды Казанова во время разговора подошел к окну, лучи природного света высветили то, что скрывали электрические осветители. А именно – множество мелких морщин вокруг глаз и в уголках рта.
«Да уж, а мальчонке-то уже за сорок», – мысленно отметила Воронцова.
Дружеские беседы с дознавателями, несмотря на изменение интонаций, ударений и даже вообще других слов, различались, но сути смысла вопросов это не меняло.
– Почему вы не выполнили приказ руководства? Вам был направлен приказ свернуть операцию «Флинт» и выходить в район эксфильтрации. А вы решили своевольничать, для разведки это недопустимая роскошь. – Дознаватель маслянистым взором окинул ладную фигуру эффектной брюнетки с великолепной матово-смуглой кожей и восточным изгибом тонких бровей.
– Глупо прерывать операцию, когда она вышла на финишную прямую. Причем положительный результат был гарантирован, – игнорируя недвусмысленные взгляды, совершенно спокойно ответила Воронцова.
– Хорошо, – вроде бы соглашался собеседник. – Но в план операции «Флинт» не входило освобождение Христофорова и Лялькина из Буктарской тюрьмы.