Несколько раз разорвались мины из маленьких ротных минометов – толку от них ноль, но все равно шум.
– Пошли.
Я, как всегда, оказался в головном дозоре. Впрочем, кто кроме меня прослужил пять лет в эскадроне конной разведки? Только Полухин, но у него уважительная причина, почему он не может вперед соваться. Спасибо, что вообще с нами пошел. А поручик хоть и не дурак, а все же штабист, у меня к самому себе доверия больше, знаете ли.
Мы быстро выбрались со двора в узкий темный переулок. В нем тоже никого. Но все равно я оглядывался по сторонам не меньше минуты. Точно никого. Пересекли еще один двор. Вскарабкались на забор, опять долго высматривали признаки врага в переулке. И опять никого. Наверное, если кто и был, то убежал участвовать в перестрелке. Или наоборот – от нее подальше.
– За мной!
Пригнувшись, почти неслышно топая по пыльной дороге, перебежал переулок, схоронился в тени забора. За мной опять гуськом все наши выстроились. Затем заглянул в приоткрытую калитку. И замер. В этом дворе кто-то был. На слух не разберешь – заказанная нами же перестрелка все забивала, но тянуло табачным дымом и время от времени у самого дома вспыхивали огоньки папирос.
Кто это? Не мирные жители, это точно. Те бы не вывалили из дома покурить на улицу в разгар стрельбы под боком: мало ли кого во двор занесет. Даже если шальную пулю не схватишь, то просто на пробегающих бандитов напороться можно запросто. Значит, враги.
Обернулся, поднял распрямленную ладонь – «тихо». Затем показал всем – «ждать, смотреть по сторонам». И неслышно двинулся вперед. Хорошо, что забор в тени и тень за ним. Никто не разглядит силуэта моей головы, неожиданно растущего в калитке. А вот я разглядеть смогу – недаром же чаек для ночного зрения пил. И разглядел двоих с карабинами. Оба в форме какой-то «вольной роты», у обоих платки на шее. Наверняка желтые,[20] но сейчас не разглядишь – ночью все кошки серы.
Прижал к плечу приклад моего то ли длинного пистолета, то ли короткого карабина. Совместил три светящихся точки на голове одного из курильщиков. А ведь курение мы в этот мир на их голову притащили! Наградили местное население дурной привычкой, а теперь благодаря ей эти двое начисто ночного зрения лишились. И осталось мне лишь потянуть за мягкий спусковой крючок и услышать, как ударил курок по бойку и лязгнул затвор – хороший глушитель на этой пушке. А один из курильщиков, что лицом ко мне стоял, подкосившись в коленях, осел на землю с дырой во лбу. Второй подхватить его попытался непонятно зачем. Не понял даже, что случилось. Так и умер в неведении от пули в затылок.