Кажется, мне придётся сделать непростой выбор: либо рискнуть и
провалиться в прошлое Повелителя, находясь в одной комнате с
ведьмой, готовой отдаться сумасшествию; либо, пока не поздно чесать
отсюда во все лопатки. А учитывая то, что смрадное дыхание
Повелителя уже чувствуется на моём затылка, то стоит рискнуть и
выбрать первый вариант. Так я и поступил.
Дождался, когда Марья Никитична трясущейся рукой накарябает на
зеркале руны, а затем встал перед артефактом и спустя несколько
секунд ухнул в его глубину.
В этот последний, третий раз меня угораздило попасть к подножию
гор. Вокруг царил сумрак, тяжёлые, чёрные облака застилали небо, а
упругие струи дождя хлыстали раскисшую землю. Раскаты грома звучали
над головой, били ветвистые молнии, а из-за гребня растянувшихся
полукольцом скал раздавался шум битвы. Но фокус моего нынешнего
погружения был не на сражении, а на двух фигурах, застывших в паре
метров друг от друга. Высокий зеленоглазый мертвец в развевающемся
на ветру чёрном плаще, стоял напротив юной симпатичной девушки с
обречённым выражением лица. Слёзы текли по её щекам и смешивались с
потоками дождя, стекающими по коже. Длинные волосы трепал ветер, а
верхняя одежда потемнела от влаги.
Девушка внезапно пронзительно воскликнула, перекрывая шум стихии
и безобразный рокот битвы:
— Зачем? Зачем тебе моя смерть?!
— Я заберу свою силу, — прошелестел Повелитель. — Ты готова.
Твоя душа прошла достаточно испытаний, а мой дар в тебе горит точно
пламя очага в тёмной комнате.
— Хочешь мою силу? — неожиданно зло прошипела девица и
изогнула губы в жёсткой усмешке. — Ты не получишь ее, глупый,
тухлый мертвяк! Ты сам закалил меня невзгодами и теперь
расплачивайся за это!
Она вдруг достала из кармана пергамент и яростно посмотрела на
Повелителя. А тот, глядя на неё, обидно закаркал. Видимо, он так
смеялся, совершенно уверенный в том, что любое заклятие девушки не
навредит ему.
Да вот только спустя пару секунд он со стуком захлопнул свои
высохшие от времени челюсти и оборвал смех, когда девица приложила
к руне-активатору заранее окровавленный палец. Заклятие вырвалось
из пергамента и ударило не Повелителя, а — девушку. Она упала в
грязь и стала дико выгибаться. Из её рта пошла пена, глаза
закатились, а голова моталась из стороны в сторону.