Франсуа открыл рот. Чувствовал он себя в это мгновение преомерзительно, как, впрочем, и всякий человек, которому выпадет несчастье попасться, что называется, с поличным.
– Уверяю вас, вы ошибаетесь, – пробормотал он, сам отлично понимая, что жалкие слова его не спасут.
– Не думаю, – вежливо ответила Амалия. – Я видела ожерелье на ней на балу в ее доме. Это именно оно. – И она с любовью поглядела на голубые мерцающие камни, обрамленные более мелкими бриллиантами. – Так что вы, месье, обыкновенный вор, – закончила она, оборачиваясь к Франсуа.
Такого он уже не мог стерпеть. Вся кровь вскипела у него в жилах.
– Ну, если я вор, мадам, – заговорил он, сверкая глазами, – то чего вы ждете? Зовите людей, зовите полицию!
Амалия положила ожерелье на стол, на котором красовалось примерно с три дюжины брошек, серег, колец и ожерелий, совсем недавно принадлежавших герцогине, и грациозно опустилась в кресло.
– Можно подумать, вы ждете не дождетесь, когда наконец попадете в тюрьму, – насмешливо уронила она. – К чему такая спешка, месье?
«И в самом деле, – подумал Франсуа, – к чему?»
– По правде говоря, – признался вор, – у меня нет ни малейшего желания оказаться за решеткой. Может быть, мы с вами сможем как-нибудь договориться?
– Может быть, – задумчиво уронила красавица.
Франсуа немного приободрился.
– Если бы вы отпустили меня… – нерешительно начал он. Амалия метнула в него быстрый взгляд. – Я мог бы поделиться с вами… – Он кивнул на стол, который в эти мгновения больше напоминал витрину какого-нибудь ювелирного магазина.
– Большое спасибо за предложение, месье Франсуа, – отозвалась его собеседница, улыбаясь каким-то своим тайным мыслям, – но если бы мне были нужны эти безделушки, я бы с легкой душой прикончила вас и забрала бы все себе.
Это был совершенно неожиданный поворот в разговоре!
– Да? – пробормотал Франсуа, глядя на нее во все глаза.
– Именно, – подтвердила Амалия. – Вам повезло, что драгоценности меня не интересуют.
Франсуа терялся все больше и больше. «Черт возьми, кто же она вообще такая?» – думал он.
– Значит, вы не отпустите меня? – спросил он вслух. Амалия не отвечала. – Мадам, умоляю вас! – Все-таки ему удалось сесть, и белый пес настороженно подался вперед. – Я… я бедный человек, мадам!
– Тем хуже для вас, – отвечала жестокосердная красавица.