Мои крики услышал пастух. Увидел меня, трясущуюся от страха за кормушкой, угрожающего рогами и злого быка, коротко, резко свистнул длинным хлыстом. Могучее животное как-то сразу съёжилось, опустило голову и покорно пошло в стойло.
– Ты зачем к нему полезла? – ругал меня пастух. – Быка от коровы отличить не можешь?
Отличить могу, но мне и в голову не пришло внимательно разглядывать, что находится у него под животом!
Роксана дошла с нами до дома, но зайти отказалась, обещала заглянуть вечером.
Во дворе завтракали наши мужчины. Барот неторопливо пил кофе из большой кружки, Джамиль и Костик явно решили плотно подкрепиться: перед ними стояли полные тарелки еды.
– Поздновато они собрались, – улыбнулась Лана, когда мы на кухне выгружали продукты. – Надеюсь, не нас ждали.
Она положила в сумку с едой колбасу, которую мы купили на рынке, я добавила балык и персики. Конечно, ни Джамиля, ни Барота персиками не удивишь, а Костик обрадуется.
Как оказалось, ждали не нас, а моего неторопливого братца. Ему понадобился сначала душ, потом плотный завтрак. Костик поел, потянулся и спросил, нельзя ли поспать ещё часик.
Джамиль отрицательно покачал головой:
– Пора ехать. Давно пора.
– Тогда я на заднее сидение сяду, посплю по дороге, – решил брат.
Джамиль улыбнулся и кивнул, Лана тихо хихикнула.
– На той дороге только спать, – шепнула она мне. – Во сне голова отвалится!
Понятно, вот почему они загружаются в старую, с поцарапанными боками и ржавыми порогами, «Ниву». Дорога это сильно сказано, на самом деле ухаб на ухабе и сплошные камни, видела я такие дороги.
Костик тем временем гнездился на заднем сидении, старался поудобнее пристроить длинные ноги. После обильного завтрака он собирался погрузиться в крепкий сон: положил сбоку тюк с тёплыми вещами, отодвинул в сторону какую-то коробку. Ну-ну, братец, зевай, потягивайся и устраивайся мягко и с комфортом. Сразу на выезде из села тебя ждёт сюрприз.
Следующие несколько дней я провела в обществе Ланы и Роксаны. Разговаривали, гуляли по окрестностям, помогали друг другу по хозяйству. Точнее, помогали друг другу девушки, а я больше мешалась под ногами, пробовала всё подряд и заглядывала во все углы больших непривычных дворов.
В семье Роксаны, кроме неё, было ещё две сестры-погодки, подростки лет двенадцати. Дом оказался намного проще и, чего уж там, беднее, чем тот, где мы жили. Трёх дочерей растила мать и её старшая сестра, пожилая дама с тихим голосом и бледным лицом. Она, оказывается, никогда не была замужем.