— А что делать? — развела руками
Берта. — Взвалили на мои хрупкие плечи всю непосильную работу, а
теперь еще и ёрничают. Кто еще тут кого припахал! Солнышко, давай
ты будешь заниматься расчетами, а я побегаю с Фэбом по Замку, и
постреляю по всем подряд? Точно так же, как вы, побегаю. Без
результата, зато весело. Ну? Отпустишь?
— А давай, — согласился Скрипач. —
Только, чур, потом не обижаться.
— Ну хватит, а? — попросил Ит. —
Замок смотрим? Или Город хотите? Материалов полно, выбирайте.
— Можно Город? — попросила Эри. —
Мне... не очень хочется смотреть на то, как вас убивают.
— Мне тоже, — тихо добавил Фэб. —
Одна из причин, по которой мы не ходим туда вчетвером. Пока что
я... морально не готов снова это увидеть.
***
Ветра действительно не было. В
воздухе не ощущалось вообще никакого движения — словно Лес был не
живым, а некоей декорацией, которую создал гениальный художник.
Создал, и забыл в кладовой какого-то безвестного театра. Низкое
серое небо, повисшее над Лесом, тоже было абсолютно неподвижно,
облака выглядели, как серая отсыревшая вата, висящая над головами;
казалось, что вот-вот должен пойти дождь, но дождя не было.
— Сперва показалось, что это
темпоралка такая, — заметил Лин. Отошел в сторону, потрогал носком
ботинка опавшие листья под березой. — Но нет, это не темпоралка. А
грибы тут есть?
Ит усмехнулся.
— Мы не искали, — ответил он. —
Может статься, что и есть.
— А что будет, если выйти на край? —
Пятый стоял чуть в стороне от остальных, и осматривался. — Вы там
были?
— Во, одинаково мыслят, — покивал
Скрипач. — Вот просто один в один. Пятый, чтоб ты был в курсе — Ит
первым делом предложил то же самое.
— А ты что предложил? Неужели
прокопать это дело насквозь? — с интересом спросил Лин.
— Я не предложил, а предположил, —
хмыкнул Скрипач. — Вообще, в теории, сюда можно загнать любую
технику. Или взять лопаты там всякие, буры, и прочее. Мы пока не
пробовали, но, если всё и дальше так пойдет, то почему бы и нет.
Хотя... что-то подсказывает, что сперва будут корни и земля, потом
земля, потом глина какая-нибудь, потом опять земля, потом снова
корни и земля. И не более того. Толщина этой хреновины, по словам
Альтеи, не больше восьмидесяти метров. Всего лишь.
— Так что там на краю? — повторил
свой вопрос Пятый.
— Пошли, покажем, — пожал плечами
Скрипач. — Там... край. В буквальном смысле этого слова.