Загрузив использованную посуду в посудомоечную машину, я включила её и застыла в нерешительности, не зная, чем бы занять себя.
Под ложечкой неприятно засосало. Я чётко осознала, на что будут похожи мои дни в этом пустом доме после отъезда Алана.
На это утро.
С одной лишь разницей, никто не оставит мне записки на столе и не приготовит завтрак.
Из моих печальных раздумий меня вырвал телефонный звонок. Мелодия долетала из гостиной. Разве я оставляла там свой сотовый накануне? Как странно… И я ушла на поиски телефона.
Я нашла трезвонящий телефон на полке с книгами, удивлённо пождала плечами и ответила на звонок.
– Эй, привет, ты там как? – раздался в трубке знакомый голос.
– Привет, Джо, – мои губы медленно растянулись в улыбке. Он был тем самым одним единственным, близким другом, с которым я общалась совершенно свободно. – Рада тебя слышать.
– Взаимно. – Я почувствовала, как на другом конце провода он так же улыбается мне в ответ. – Как ты?
– Хорошо. Насколько это возможно.
Он продолжительно выдохнул, и тон его голоса изменился на более глубокий и серьёзный.
– Я не буду тебе говорить заученных фраз, Уитни, но... держись что ли. Всё в конце-то концов будет хорошо.
– Угу, это самообман, Джо, – опустившись на диван, закивала я.
– Скорее самовнушение, – перефразировал он.
– Пусть будет так. Как сам? Ты приедешь ко мне? – Немного заискивающе спросила я. – Мне бы очень хотелось тебя видеть. Тебя и Карлу. Собрались бы втроём, как в старые добрые времена.
– Мне бы тоже, Уитни, но я сейчас в Европе. Как минимум ещё на месяц, – вздохнув, разочарованно ответил он. Думаю, ему действительно было жаль. – Не представляю, как ты там одна.
– Ну, вообще-то я не одна, – водя кончиком пальца по обивке дивана, сказала я и, предвосхищая вопрос Джо, добавила. – Алан Харлоу, ну… брат Фрэнка остался. Не знаю, правда, надолго ли.
Вместо того чтобы порадовать тому, что хоть кто-то скрашивает моё одиночество, Джо на другом конце провода возмущённо и даже как-то немного устало вздохнул.
– Уитни, – с нажимом начал он, и я уже поняла, что ничего приятного не услышу, – ты знаешь, мы с Фрэнком ладили... не особо хорошо. Он не выносил меня. Я не выносил его. Но он был твоим выбором, и это не обсуждалось. – Я кивнула в пустоту, закрывая глаза. Мне было больнее в несколько раз, когда кто-то произносил имя Фрэнка, чем, если бы я просто вспоминала о нём. – Я не доверял ему. Это не поддаётся описанию, Уитни. Это просто мужское… чутьё, – он невесело рассмеялся. – Я знаю, что ты сердилась, но я пробивал его по своим каналам, он был чист, как белый лист, и невинен, как младенец. А это невозможно… Нельзя прожить больше четверти жизни и не наследить. Даже грёбанного штрафа за превышение скорости или неправильную парковку не было. Так что… Ты не подумай, я не играю в предсказателя или прочую ерунду. Уверен, у вас, женщин, тоже так случается… у нас чутьё, у вас интуиция или что-то вроде.