Через половину квартала следующая ученица показала рукой, куда
идти. Знакомый запах защекотал ноздри. Женский голос распевал:
«Яки-имо! Яки-иииимо!». Обладательница голоса, названная тетушкой
(снова родственники, наверное), показала нам крупную сырую
картофелину сацума-имо, а также печь, где корнеплоды выпекались на
дровах. Увидев, что в числе гостей есть гайдзин, она подозвала
меня, научила разламывать коричневую кожуру и отдельно пояснила для
истории: печеный картофель здесь считался зимним перекусом, поэтому
скоро, когда будет совсем жарко, яки-имо больше не будут продавать.
Мне почему-то стало грустно, но как можно по жаре точить горячую
картошку, я тоже не понимал.
Наша прогулка закончилась закрытой кондитерской, где готовили
рыбок тайяки. От вида чугунной сковороды я впал в священный ступор,
а потом вспомнил слова Изаму про вежливость и обходительность и
вместе с прочими участниками клуба облазал всю кухню, записал
процесс приготовления печенья, достал поваров горой вопросов и
вообще развлекался здесь как мог. Наконец-то я чувствовал себя
достаточно наевшимся. Поварам гайдзинский интерес был приятен,
поэтому мои карманы вскоре оказались набиты тайяки. Разве не
прекрасно? Учитывая нескольких кальмаров, остывавших в сумке рядом
с запакованной картофелиной, вечером можно было не готовить. И
утром тоже.
Кажется, странные ситуации, которые случались со мной вне
комнаты, не думали заканчиваться. Потому что дальше был щенок.
Точнее, всё началось с местных гопников. Те собрались кружком и
почему-то громко смеялись, тыкая пальцем куда-то в центр компании.
Нехорошее ощущение поднялось к горлу. Я почему-то не к месту
вспомнил слова Казуи: «Твоя сила и независимость пригодились бы в
наведении порядка». Какого хрена мне наводить порядок в окружающей
действительности, в процессе разговора я не понял. Зато сейчас
пришлось отчетливо осознать: происходит не то, что должно, и я
обязан вмешаться.
Надев самое брутальное из имеющихся в наличии выражений лица, я
отогнал гопников, особо даже не раздавая пинков. На месте, где
кучковались хулиганы, лежал раненый щенок. Мне пришлось присесть
рядом и начать ломать голову, что дальше. Щенок вымирать не
торопился и не убегал от меня.
Японский я читал уже сносно, но искать по вывескам ветеринарную
клинику... В кощеевой усадьбе никогда не было домашних животных,
как не было и цветов на окнах, и прочих атрибутов обычной семьи.
Живое не могло существовать рядом с теми, кто одной ногой стоит в
Нави и оперирует понятием «мертвая вода». Ну найду я сейчас
ветеринарку, дам им денег. Что дальше? Теперь это будет мой щенок?
А долго ли он проживет?