Пусть секретарь теплых чувств у меня не вызывала, но до
смертоубийственных она меня тоже не довела, так что я решила
действовать во спасение жизни помощницы декана.
Для начала я вооружилась увесистым томиком, которым можно было
сломать мозги как в переносном смысле (если пытаться выучить все
его содержимое), так и в прямом (весил он не меньше булыжника из
тех, которыми мостили улицы пару веков назад). Я едва подняла этот
фолиант над головой, чтобы нанести резкий и сокрушительный удар по
членистоногому. И чуть заплетающейся походкой под гнетом знаний
двинулась в сторону противника с мыслью: не прихлопну, так скину с
подоконника на улицу эту тварь.
И ровно в тот момент, когда я зависла над врагом, сбоку
раздалось громогласное:
— Отставить!
Я от неожиданности выпустила книгу из рук. И та в тишине звучно
упала, просвистев в паре дюймов от паука. Мне показалось, что после
удара я слышала треск, но выяснить, проломлена ли половица, было
как-то недосуг.
Медленно повернулась туда, откуда слышала крик, и узрела
высокого статного мага. Небольшая и аккуратная, полностью седая
борода, короткая стрижка снежно-белых волос, широкой разворот плеч
и выправка, которая выдает военного даже в гражданской одежде.
Впрочем, больше всего меня впечатлило в декане не это, а взгляд.
Тяжелый. Немигающий. Пристальный. Он довлел, давил, вынуждал
сделать шаг назад. А лучше два или с десяток, чтобы быть подальше,
а ещё лучше и вовсе спрятаться.
Но я постаралась выпрямиться и ответить, не пряча глаз и не
тушуясь. Хотя бы внешне. Раз уж декан пришел лично посмотреть на
ту, которая имела наглость потребовать у него, главы факультета,
изменить приказ о зачислении и внести ее имя в список поступивших,
то нужно хотя бы показать, что я достойна быть в этом самом
списке.
— Так, значит, ты умудрилась инициироваться в день экзамена?! —
вскинув бровь, вопросил декан.
Его лицо было словно высечено из мрамора: прямые линии, четкие
формы, гармоничные пропорции, в которых чувствуется скрытая суровая
и опасная сила.
— Да, — сглотнула, опуская руки. В горле вдруг стало сухо. Но я
могла гордиться тем, что мой голос не дрогнул.
— И зачем ты взяла книгу? — спросил он.
— Так здесь же паук, — не глядя ткнула в тварь, сидевшую на
подоконнике.
Но когда повернула голову, чтобы увидеть тварь, то на ее месте
уже была змея, свернувшаяся в клубок.