— Это ещё кто кому пропишет. Марлена где?
— Нету хозяйки. В город уехала по делам. Будет вечером.
— Ясно, про бой договариваться. Я пройдусь, подышу воздухом.
Старик мысленно пожелал мне не возвращаться, но вслух ничего не сказал.
***
Я чувствовал себя цирковой ассистенткой, которую привязывают к деревянному кругу и бросают ножи, а круг ещё вертят. Её, наверное, так же тошнит, голова кружится, и икота не прекращается. Только, когда вышел я вспомнил, что Мимик остался в комнате, а я без ремня и «джинсовые шорты» спадают. Пришлось незаметно поддерживать их на пояснице большими пальцами.
Арену я обошёл стороной, даже не заходил. Не хотелось касаться песка до боя. Пусть он не привыкает к «божественным ступням» Принца Тьмы. Только во время боя, чувак, только во время боя.
С трудом нашёл выход и разобрался, как открывать дверь изнутри, когда подскочил Пафнутий и запер за мной.
В порту работали люди, бродили, кричали и ругались. Гудели пароходы и краны, работали погрузчики. Я бродил между ними, стараясь не выделяться на общем фоне. Один раз чуть не попал под лихо несущийся грузовик, зелёная морда высунулась из кабины и обругала меня на своём наречии. На пассажирском сидении сидело что-то похожее на гиппопотама, но в белом пиджаке. Он с отвращением посмотрел на мою одежду, голые ноги, сплюнул и что-то сказал зелёному шоферу. Меня без разговоров объехали и умчались вдаль.
Инцидент никто даже не заметил. Порт жил своей жизнью, каждая человеческая букашка — своей, каждый механизм — своей. Никому я здесь не был нужен со своей победой. Чтобы добиться успеха или известности в этом мире, придётся потрудиться. Дома если я выходил в город, то незаметно толпа образовывалась вокруг, жали руку парни, щебетали красивые девчонки, почтительно здоровались старики, а здесь... Здесь я никто.
Мимо пронёсся велосипедист и я еле успел отскочить с его пути, оказалось, что стою на велодорожке, специально нарисованной для этих маньяков. Велосипедист пролетел пулей, унося ругательства шлейфом за собой. Пора идти домой, пока меня здесь не прибили как заблудившегося котёнка. Одиночество — сволочь.
***
Из сна вырвали, оттягивая за уши. Спросонья попытался ударить будившего, но это всё равно, что с воздухом сражаться.
— Поднимайся, красавчик! Народ собрался посмотреть на бой, а ты ещё спишь, малахольный. Следующий раз пощекочу палкой по голым пяткам, я тебе не будильник.