Мерзко. Невыносимо. Как вырвать это из своей памяти? Как себя простить?
Но ведь храбрец Эвер тоже под конец сдался. Если давить слишком долго, сломать можно любого.
У каждого свои страхи и свой предел прочности.
Думая об этом — о том, что даже Эвер оказался не железным, — Фай испытывал облегчение.
Со стыдом он вспоминал, как снова и снова с фанатичным упорством говорил Эверу гадости, обвинял в недостойном поведении, когда тот спутался с Чудовищем из Сумрака и начал позволять ей всякие непотребства: целовался и обнимался до брака, разрешал себя трогать, прикасался в ответ.
Фай знал, что заставляло его тогда сыпать упреками в сторону распустившегося товарища. Боль. Невыносимая душевная боль. Обвиняя Эвера в разврате, он пытался возвыситься в собственных глазах, доказать самому себе, что после насилия, всех этих «Я сделаю, что хотите, только не бейте», «Молодец, стараешься», он по-прежнему достойный, порядочный член эльфийского общества, а не какая-то шлюха.
За свое морализаторство Фаю было стыдно. Сейчас. Тогда — нет. Тогда ему до безумия, до смерти, до горячих слез из глаз надо было как-то убедить себя в том, что он не последнее ничтожество.
В окно постучали, и стакан выпал из дрожащих рук Фая, с грохотом усеяв пол гостиной осколками. На карнизе за стеклом сидел знакомый белоснежный голубь. К его лапке была привязана записка.
Сердце подскочило в груди и заколотилось как бешенное. Эллианна! Эллианна отправила ему послание!
Осколки разбитого стакана захрустели под ногами. В два шага Фай пересек комнату и распахнул окно.
* * *
Письмо Эллианны было пронизано нежностью, любовью и искренним беспокойством за жениха, так что про́пасть, разверзшаяся под ногами Фая, начала постепенно сужаться. Прочитав послание трижды, он почувствовал, что снова может дышать и твердо стоять на земле, и с благодарным вздохом прижал записку к груди.
Эллианна, его милая Эллианна. Зря он в ней сомневался.
Во время помолвки Фай поступил некрасиво — сбежал, ничего не объяснив, но она не обиделась, как сделала бы на ее месте любая уважающая себя эльфийка, не отвернулась от жениха в оскорбленном молчании — написала Фаю письмо, в котором попыталась выяснить причину его странного поведения. Чуткая, добрая Эллианна догадалась: что-то случилось и любимый нуждается в ее поддержке.