Знали и боялись. Я и сам напрягаюсь
каждый раз, когда вижу её на горизонте. Психея ненавидит меня лютой
ненавистью ещё с тех пор, как место архимага освободилось. Она
долгие годы работала при дворе, ничем не уступала мне по
магическому резерву и навыкам, но очень невовремя рассорилась с
одной важной шишкой. Слово за слово, и она уже вне милости
короля.
Так и получилось, что человек,
который просто хотел спокойной жизни, сидит в кресле архимага, а
тот, кто годами стремился к этой должности, вынужден продолжить
службу, как простой столичный маг.
Как же не повезло нам обоим.
Я пытался придумать, что бы такого
сказать Психее, чтобы она и сегодня от меня отстала, когда вдруг
почувствовал ужасную слабость. Тело словно перестало меня
слушаться, и я понял, что падаю на пол.
А я ещё думал, что не будет пользы
от этого огромного мягкого ковра...
Сознание постепенно утекало. Как
будто душу вырывают из тела — я медленно перестаю что-либо
чувствовать и улетаю в пустоту. Что происходит? Почему я не могу
сопротивляться?
Краем уха я слышал, как стража
бросается ко мне, а Психея, только распахнувшая дверь, начинает
кричать.
Цок-цок-цок — её каблуки всё громче
и быстрее, будто бы совсем рядом.
Так я и умру?
Я открыл глаза. Странное ощущение.
На языке привкус крови, тело не слушается. Напоминает тот раз,
когда один ученик превратил меня в кота. Тогда я ещё не знал, что
эти коварные маленькие гады вечно пытаются заколдовать учителя, вот
и пришлось провести единственный и неповторимый день на четырёх
лапах.
Но вот очнуться нагишом, когда
заклятие спало, было ещё стыднее. Да уж, в те времена я был таким
неопытным...
Не в ту степь меня заносит, ох, не в
ту.
Лежу, кажется, на дощатом полу. Явно
не мой кабинет — вряд ли у кого-то хватило бы смелости вынести
ковёр под шумок. Я заметил полоску кожи, попавшую в поле зрения.
Кажется, рука. Бледная, с несколькими родинками и растёртыми
кровавыми пятнами.
Я попытался пошевелиться — пальцы на
чужой руке дрогнули. О, так она моя? Ну уж нет, никаких случайных
трансформаций в мою смену!
Главное не паниковать. Что бы ни
случилось, это решаемо — сначала отлеплюсь от пола, а там видно
будет, что со мной приключилось.
Вдруг я заметил, что навязчивой
головной боли, преследовавшей меня весь день, как не бывало. Зато
всё тело ныло, будто по нему телегой проехались, да не один раз, а
десяток: туда-сюда, туда-сюда, туда-сюда. Помимо этого, я был
выжат, как лимон, словно во мне не осталось никакой энергии. Я
воззвал к своей магии — к моему ужасу, одна не откликнулась. Ни
единой крупицы.