Меллужи 1970-ых – теперь тоже история. Когда-то напротив парка был кинотеатр «Меллужи», а рядом магазин красок и строительных материалов. Дальше, в сторону Асари, рынок, напротив – столовая. Кажется, пельменная. Это была обыкновенная советская тошниловка, хорошо поесть можно было в чебуречной и, конечно, в ресторане «Лайкс», которые располагались еще дальше по проспекту. Ресторан построили до войны. Тогда он назывался «Калнс», была там и кондитерская. В советское время ресторан переименовали, а в 1990-ые снесли. В памяти о Меллужи 1970-ых остался книжный магазин – низенькое деревянное здание у дороги, и пункт обмена газовых балоннов. Там вы могли встретить знакомого, которого «тысячу лет не видели» – менять 5-литровые газовые баллоны приезжали со всей Юрмалы.
Моя любимая улица была рядом с проспектом Меллужи – Капу. На долгие километры тянулась вдоль дюн – до Вайвари. Здесь были самые красивые деревянные дачи – со старинными башенками и флюгерами. А место, рядом с морем, поэтичным и неповторимым. Не случайно этот район для своей дачи облюбовал и Раймонд Паулс – только была она не в Меллужи, а в Асари.
В шестидесятых годах мои родители на лето снимали комнатушку в Меллужи, на улице Капу. Тихие, утопающие в яблоневых садах дачи начала века, с мансардами и причудливыми башенками, скрипучие лестницы и особый неповторимый запах минувших десятилетий – все это будило воображение. Именно здесь, по соседству с Капу, на неприметной улочке Екаба, когда-то именовавшейся Якобштадтской, прямо у моря, в 1901 году жил один из любимейших моих русских писателей – Леонид Андреев. В меллужском парке, на концертах музыки в восьмидесятые годы ХIХ века можно было встретить Ивана Александровича Гончарова.
Как сейчас помню хозяйку нашей дачи – высокую строгую даму в пенсне – Ольгу Николаевну. По вечерам, когда солнце садилось, ее можно было увидеть прогуливающейся по берегу – под зонтиком, в белых атласных перчатках, обмахивающуюся веером из перьев. Отдыхающие – а их в Меллужи было немного – с интересом разглядывали даму, казалось сошедшую прямо со страниц старинного романа, и почти всегда оборачивались ей вслед.
Иногда Ольга Николаевна присаживалась на скамейку и раскрывала потрепанную книжицу – томик стихов Игоря Северянина.