– Это твои желания. Мое желание уже исполнилось…
За окном сгущались долгие вечерние сумерки. Он сжимал тонкую девичью ладонь в своих руках.
– У тебя очень много шрамов на лице, – сказала она.
– Давняя любовь к боксу. Почему ты не ешь лепестки счастья?
– Кажется, у меня тоже больше нет желаний… – девушка загадочно улыбнулась.
– Мы их кому-нибудь подарим! Хотя бы вон тому грузину. Ему нужна удача…
Грузин обернулся, поднял бокал на уровень глаз, Алексей впился в его лицо проницательным взором.
– Откуда ты знаешь?
– Просто знаю и все…
– Ты – странный. Лепестки счастья нужно отыскать самому. Без чужой помощи. Иначе волшебство не действует. – Она приблизилась, и поцеловала его в губы. Магия сна оказалась реальнее яви. – Ты где живешь?
– В центре, на Лиговке.
– Наверное, ты решишь, что я распутная девица. Такое со мной впервые…
– Со мной тоже… – он расплатился, они вышли на улицу. На небе горели яркие звезды. Ничего не изменилось за тысячи лет. Такие же звезды, черное небо, и рыжий, с багровой каймой месяц. Алексей махнул рукой, рядом остановилось такси.
– Угол Лиговки и Обводного канала!
Они сели в машину, за стеклом мелькали огни ночного города. Над землей прошелестел сильный порыв ветра. На пустом столе ресторана лежала горстка лепестков. Они свернулись, как пожухлые кусочки старой бумаги. Сто сорок пять штук. И только один лепесток имел шесть соцветий. Впервые за этот долгий день Ермаков просчитался. Всего на один крохотный лепесток.
– Ваше предложение призвать на помощь израильтянина не внушает доверия, Михаил Иванович! – в третий раз повторял Еремин.
Болдырев начертил на темном стекле забавную рожицу, и медленно заговорил.
– В ту ночь по тревоге подняли двести человек. Военные прочесывали местность до рассвета. Ничего не нашли. Собаки отказались идти в зону. Проект закрыли, папку убрали в сейф. За эти годы многое изменилось, нет уже той страны, на территорию которой приземлился загадочный гость из космоса. Тогда я думал, что от космического гостя пострадал только астрофизик Райхель. Бедолага сумел уехать на историческую родину лишь после распада Советского Союза. Я винил себя в этом, – он повернулся, под глазами синели черные круги, за минувшие сутки генерал не сомкнул глаз. – Семен Моисеевич посвятил свою жизнь поискам исчезнувшего метеорита. Он долгое время был уверен, что речь идет о небесном теле. Однако, поменял свою точку зрения. Больше него никто про этот шар не знает. В те времена здесь находился лесной массив.