– Кто это сказал?
– Да все об этом знают.
– Значит, эти все ошибаются. Я видел и десятипалубные.
– Ах так значит, да?
– Да. Продолжай.
– Б7?
– Ранен.
– Б8?
– Ранен.
– Б9?
– Убит!
– Что?
– Убит.
– Но ты же сказал, что есть десятипалубные корабли!
– Есть, но ты попал в семипалубный.
– Не верю. Ну-ка, покажи!
Он выхватил из рук Петра тетрадь в клеточку. Вся она была расчерчена на игровые поля-квадратики для «Морского боя». Мужчина нашёл квадратик, над которым было написано его имя – «Вася». На второй горизонтали находился подбитый семипалубный корабль, в каждой клеточке которого было по букве. Все вместе эти буквы читались, как «счастье».
– Я, что, уничтожил своё счастье? – на лице Васи отразился ужас происходящего.
– Ага.
– Как же так? – Ведь мы же играли понарошку?
– Естественно понарошку. Своё счастье ты убил не сейчас, а уже давно. Там – на земле. Вместо того, что вести войну со своими пороками, ты ежедневно, целенаправленно уничтожал своё счастье. Двери в Рай для тебя уже давно закрыты.
Апостол Пётр забрал тетрадь, поправил нимб и обратился к очереди:
– Следующий!
У соседних ворот, над которыми неоновыми огнями сверкала вывеска «Ад», за столом скучал чёрт и подмигивал Васе, показывая на шестидесятичетырёхклеточную доску с расставленными шашками.
– Может, партейку в «Чапая», а? Для тебя билет подешёвке. У нас начались рождественские скидки.
Бабушка взяла пятилетнего Максима с собой в магазин за хлебом. Народ веселился, пел и танцевал, играла музыка, люди держали в руках красные гвоздики, плакаты с надписью: «Мир, Труд, Май!» и надувные шарики.
– Бабушка, а бабушка, купи мне тоже шарики, а то все дети с шариками, а я, как лошарик, без шариков.
– Что ты, Максимушка, – сказала ему бабушка, – У нас осталась только денежка на хлеб. Если мы не купим хлеба, то нам нечего будет кушать.
Но Максим не стал плакать и отчаиваться, а проявил характер с находчивостью. Чтобы бабушке не было тяжело, он взял подержать у неё сумочку с кошельком и надул бабушку!
Здравствуйте! Меня зовут Шарик. Как вы уже догадались, я пёс. Случайно, гонясь за соседской кошкой, попал к вам на сайт. Так-то меня к прозаистам силой не загонишь, что ты! Не породистый я, а не породистых, как известно, ваш брат графоман не шибко жалует – напрочь лишает любого благородства. Так на Руси ещё со времён Булгакова повелось, обидно, гав.