«Она смотрела в окно и ни о чём не думала. Потому что думать и мечтать – не одно и то же. Она мечтала о счастье. Счастье представлялось ей большим, голубоглазым и нежным. Но телефон молчал. Счастье не знало ещё её номера»
Он постоянно ловил себя на мысли о том, что она о нем думает. Подходя к зеркалу, недоуменно пожимал плечами. Почему она представляет его большим? Разве чудо размером метр сорок в прыжке недостойно счастья? И почему счастье обязательно должно быть голубоглазым? Неужели, в его мутные глаза, цвет которых очень трудно определить, нельзя смотреть с нежностью? Его мозолистые, огрубевшие от работы руки почесали небритую щеку. Очень странно. Она дважды в день проходит мимо него, когда он ломом долбит лед и ни разу на все его приветствия даже не повернула голову. И она ждет его звонка? Счастье не знает ее телефона… Да он знает не только номер ее телефона, но и способен отличить одну от другой все ее реснички. По цвету помады на её губах он уже давно научился определять, куда она собралась, а по походке – ее настроение. Странно все. Звонить или не звонить? Вы ждете счастье?
«Взяться за руки и убежать от одиночества» – как вам такой расклад? Лаконично? Или лучше написать, что общительный мужчина, обязательно добавить – адекватный, с нерастраченным запасом нежности и любви готов подарить вам своё присутствие. В смысле, своё присутствие в вашей жизни. Безвозмездно и в необходимом вам объёме.
Нет, пожалуй, суховато и пресновато. Я бы даже сказал, казённо как-то, ага. Да и на счёт безвозмездности, кажется, перебор. Хочется, всё-таки, взаимной любви. Или чего-то подобного.
Забраться вдвоём под одеяло и слушать, как молодая осень за окном колошматит холодным дождём по состарившемуся лету. А потом среди этого шума уловить стук наших сердец. И станет на душе тепло-тепло. У нас, у обоих.
Состарившееся лето… Сказанул тоже. Признаться-то самому себе в том, что это не лето виновато, а сам отцвёл, как ромашка, не хочется.
И чего только я не писал на том сайте знакомств. То ищу Анку. Пулемёт ржавеет, блин. То, представитель внеземного разума с планеты Любовь. Или это было целое созвездие? Даже уже и не помню.
«Я пока не знаю, как тебя зовут. Видел тебя всего несколько раз, да и то только во сне. Тебе нравилось, как я тебя называл Милая и Солнышко. Если это была ты – отзовись».