– Сэр! – внезапно появился разведчик с реки, – Пехота противника уходит. Лучники же продолжают занимать позиции у брода.
И тут де Моррею уже стало не до смеха! Эндрю должен был срочно принять верное решение. Он не знал, что именно могло заставить де Варрена дать приказ об отступлении пехоты, но в первую очередь на ум приходили две причины: «Либо англичане разбиты на мосту и отступают, либо они прорвали позиции Уильяма и готовят более безопасную переправу. Брод же остаются охранять лучники, и тогда, наверняка, скоро вернётся конница. Значит, верное решение в обоих случаях может быть только одно: немедленно атаковать!» Де Моррей не мог даже предположить, с каким количеством войск придётся столкнуться его малочисленной коннице. Ставку можно было делать лишь на стремительность атаки. Времени для разведки вражеских позиций не было.
– Вот что, малыш Том! Ситуация поменялась! Ну-ка, быстро скачи к той каменной гряде! За ней найдёшь лорда Дугласа. Передай ему: конница врага последний раз была замечена сэром Уильямом у моста со стороны английского лагеря, пехота же их отступает от брода. У реки остался лишь один отряд лучников! Я атакую! Пусть идёт за мной!
Том несколько раз повторил послание, после чего направил Камненога в сторону отряда шотландских копейщиков. Де Моррей же объявил своим людям о начале атаки.
Всадники медленно подвели коней к деревьям, где запрыгнули в сёдла. Англичане на противоположном берегу так и не заметили их. Взмах меча де Моррея послужил командой. С задорным кличем шотландская конница бросилась через широкий брод на захватчиков. Атака получилась настолько молниеносной, что противник успел дать лишь один залп. Всего за несколько минут была уничтожена тысяча отборных английских лучников.
Когда де Моррей и его командиры посчитали потери, то оказалось, что шотландцы во время рейда потеряли всего одиннадцать воинов и шестнадцать лошадей. Ещё четверо человек отделались переломами после падения из сёдел и не смогли продолжить атаку. Но такое количество жертв выглядело просто ничтожным для столь опасной атаки. Триумф отдельной победы воодушевил де Моррея ещё больше. Он уже не выпускал из рук свой меч, а жар борьбы охватывал его всё сильнее и сильнее. Белому рыцарю казалось, что меч придаёт ему ещё больше храбрости, задора, харизмы, кроме того, делает его почти неуязвимым. Пылая огнём боевой эйфории, де Моррей повёл своих людей дальше.