– Отсоси.
– Ранган, – раздраженно сказал Николс, – возможно, вы считаете, что чего-то этим добьетесь, но вы ошибаетесь. Если вы пытаетесь прикрыть своих друзей, то Уотсон Коул уже у нас, – солгал Николс. – Мы хотим знать, жива ли Самара Чавес и как связаться с людьми внутри здания, чтобы ее выпустить.
Ранган ничего не ответил, но слегка заерзал на сиденье.
– Если вы мне не поможете, мы начнем действовать и находящиеся там люди могут пострадать. Могут быть убитые. Вы это понимаете?
Ранган снова пошевелился.
– Мне нужен адвокат.
– У вас не будет адвоката. Вы нам поможете или мы выбьем дверь и начнем стрелять?
Ранган явно заколебался.
– Они ее отпустят через пару часов.
Николс откинулся в кресле. Итак, она жива. И ее там удерживают.
– Давайте покончим с этим сейчас же, – сказал он. – Не через пару часов. Вы туда вернетесь и вот что скажете своим друзьям…
Через пятнадцать минут черный внедорожник доставил его к заднему входу в ангар.
– Если здесь и есть чудовище, так это ты!
Ручка двери в кладовую повернулась. Кейд и Сэм, вздрогнув, повернулись и увидели входящую Илью с мрачным выражением на лице, за ней следовал Ранган в серой толстовке с капюшоном и джинсах. Ранган был бледен и подавлен. Глаза его были прикованы к полу. Из-за двери доносились звуки вечеринки.
– Они меня поймали, – объявил Ранган. Его голос дрожал.
В нем ощущалась горечь, слова перекатывались во рту, словно горячие угли.
– Меня отправили сюда, чтобы доставить сообщение, – сказал Ранган. – Они окружили это место. Уотс тоже у них.
– Тьфу ты! – Кейда словно ударили.
– Они хотят, чтобы мы трое вышли отсюда – вместе с ней. – Ранган кивнул в сторону Сэм, все еще привязанной к стулу. – Они хотят, чтобы мы закончили вечеринку, под каким-нибудь предлогом отправили всех по домам и сдались. Только мы. Мы вообще не должны упоминать УПВР. Если мы не выйдем через тридцать минут, они войдут сюда с оружием наготове.
– А как насчет остальных? – спросил Кейд.
– Если мы сдадимся, все остальные могут идти домой.
– Я бы устроила сцену, – сказала Илья. – Заставила бы их арестовать сто человек. Вынесла это на публику. Показала бы людям, что они творят. Так мы сможем бороться.
– Все и так знают, что они творят, – сказал Ранган. – Никого это не волнует. Для всех мы просто нарики.
– Я не хочу, чтобы из-за нас кто-то отправился в тюрьму. Именно поэтому нужно остаться.