– Все равно, тетенька, я теперь понимаю, что всегда спрашивать надо, если что-то чужое взять хочется. А если не у кого спрашивать, то и брать нельзя. Вы очень добрая! Пусть у вас будет много-много детей! А я и правда побегу, а то там папа заждался.
Распрощавшись наскоро, и получив довеском к пакету еще несколько яблок, я выбежала к папе. Он все слышал через забор, но ни разу не вмешался. Женщина, что вышла проводить меня за калитку, поздоровалась с ним и сказала:
– Правильно дочь воспитываете. Человеком вырастет.
– Папочка всегда все правильно делает! – поспешила я похвастаться, и на этом мы пошли своей дорогой.
Как бы мне сейчас хотелось оказаться в этом воспоминании. Внутри. Там мир еще был огромен и чист. Там отец жив, а я его воспринимаю, как божество, не имеющее права на ошибку. Там мы с ним еще идем одной дорогой… Эх, дороги… Куда вы меня потом только не заводили. Как только ни манили, как ни мучили… Столько воды утекло… Только урок этот со вкусом яблок я усвоила на всю жизнь.
Посвящается памяти моих бабушек – Тарасенко Нины Тимофеевны и Скорняковой Елены Иосифовны
Мне повезло родиться и вырасти в мирное время. О том, что такое на самом деле война, я имею лишь смутное представление, составленное мною по книгам, фильмам, историческим передачам, а главное – по рассказам моих бабушек, которые, к слову сказать, не любили об этом распространяться. Видно, берегли мою детскую психику, так как сами они пережили все эти ужасы еще детьми. Однако, кое-что из их воспоминаний все-таки стало мне известно уже во взрослом возрасте.
I
В маленьком городке Первоуральске, что недалеко от бывшего Свердловска, а ныне Екатеринбурга, жила-была девочка Лена. Родилась она в дружной семье Веры и Иосифа, которых в сложные годы после развала Российской Империи неисповедимые пути господние завели из польского городка Вильна на Урал. Кроме Лены в семье был еще старший сын – Геннадий.
Никто не знает, да и рассуждать не стоит, что было бы, останься они в Вильне. Возможно, войну не пережила бы вся семья. А так жертвой пал только глава семьи – Иосиф. В 1939 году (что, с учетом совпадения с началом Второй Мировой, символично) его арестовали и расстреляли как врага народа, найдя у него дома запрещенную литературу на польском языке. Мать Вера стала воспитывать детей одна.