А сны всё московские снятся.
Проулком знакомым бегу,
Минута еще – и обняться
С дружком закадычным смогу.
Пузырится ветром рубаха,
Бегу невесомый почти.
Но что это – руки с размаху
Встречают стекло на пути.
Стекло толщины непомерной
Разрезало жизнь пополам.
Кричу, колочу, но, наверно,
Ни звука, ни отзвука там.
Размытые блики и пятна
Сочатся сквозь толщу ко мне.
И нету дороги обратно,
В проулок на той стороне.
Ну что же, не властны над снами,
Порою слепы и слабы,
Мы сами, конечно, мы сами
В ответе за выбор судьбы.
Навстречу простору планеты
Прорвался, ушел из кольца,
В неведомый мир. И хоть в этом
Был верен себе до конца.
Нью-йоркское раннее утро
За окнами глухо шумит.
Проснулся… А в сердце как будто
Осколок застрял. И щемит.
1984