– Увы. Дорога не ждёт. Тем более по
нашим следам идёт рейд Красной Горы...
– Красная Гора? – заревел кто-то в
недрах особняка и через пару минут к нам вышел лохматый небритый
мужик в длинном сизом рубище в бурых пятнах, явно давно не
стиранном.
Немного приглядевшись, я разглядел в
пятнах плюшевых медвежат.
– Это Ксандр, – поморщившись, уточнил
Аристан, – мой младший брат. Целитель.
Ксандр тем временем помахал бутылкой
тёмного стекла возле своего уха, убедился, что там ничего нет, и
бросил её за забор. Аристан снова поморщился и отправил следом
небольшое облачко сизого дыма.
– Есть чо, пацан? – тем временем
склонился ко мне Ксандр, обдав перегаром.
– А что конкретно нужно? – деловито
поинтересовался Себ, и я понял, что мне предлагали квест.
– Ну, на крайняк пивка тёмного. Но
если есть сыворотка правды, настоянная на берёзовой коре!.. Бутылей
пять. Нет, десять. Я те знаешь чо за неё дам! Самогонный аппарат!
Во! – он поднял указательный палец вверх и замер в ожидании.
М-да, отличный NPC – сам себя на
паузу поставил. Я залез в алхимическую сумку и, достав необходимое,
потрепал лекаря за плечо.
– Есть чо, пацан? – снова спросил
он.
Я молча протянул ему сыворотку
правды, Ксандр забрал, поставил рядом с собой и принялся рыться в
карманах. У него там инвентарь как у Себастьяна, что ли? Но лекарь
остановился и, всплеснув руками, махнул рукой в сторону небольшой
пристройки, напоминающей гараж.
– В конюшне! Айда за мной!
Я пошёл, потому как перегонный
аппарат, обозванный Ксандром самогонным, вещь для алхимика
полезная, позволяющая создать из тех же ингредиентов больше зелий,
чем обычно. А ещё требовался для квеста с подснежниками.
Гараж-конюшня маленьким оказался
только снаружи, внутри же можно было разместить пару пассажирских
самолётов. Высокий потолок, просторные стойла для лошадей, запах
свежего сена, у дверей пара саней, карета и крытая телега. Все
чистое, чёрное с золотом, но не вычурное. Да и сами кони, которых
запрягали в эту красоту, были хоть куда. Вороные, холеные,
мощные... и гривы заплетённые в косички с розовыми бантиками.
– Барыня баловаться изволит, –
доверительно сообщил мохнатый старичок в плетёной обуви, красной
рубахе с широким поясом и дутых штанах. – Я плету, она банты
вешает. Барин-то в ней души не чает да балует, а коняшкам-то что?
Что банты, что космы – лишь бы сахару дали.