«А почему бы действительно и нет?» – подумала Пупель.
«Вот и я говорю, почему бы? – эхом отозвался Устюг. – Пойдем во-он в тот зал, там все скажешь».
Пупель прошла в другой зал, встала в центре, выпрямилась, расправила плечи и произнесла:
– Господа…
«Смелее, – раздался голос Устюга. – Вперед!»
– Душно здесь. Вам так не кажется? Вам не страшно? Вакуум какой-то образовался… Пустота… Вы чувствуете запах? Может быть, так и должно быть? На рынке много фруктов и овощей, и они красивыми рядами уложены на прилавке в безумно дорогих рамах. Все хотят жить или нет? Честно скажите – все в порядке, и давайте не думать, не мечтать. Давайте потихоньку спустимся вниз и не будем ничего вспоминать, просто забудем и условимся, что теперь все только так. Но если мы об этом договоримся, зачем тогда все? Больше ничего не будет, и от этого станет совсем грустно, нет, это не те слова, тогда конец, если не будет, мы дальше не сможем… Трудно начинать, ничего не получится. А если попробовать, одним махом? Только по-честному и чтобы все. Давайте, кто что думает и чувствует, тот то и говорит? Будем стараться, плохое это слово, детское какое-то. А по-другому нельзя. А то одни соленые огурцы и слезы тоже соленые.
Произнеся про слезы, Пупель почувствовала, что глаза ее действительно наполнились слезами, и все в округе помутнело.
– Неужели нельзя было меня подождать, рядом пять минут постоять, – раздался голос Марка.
«Немного сбивчиво, но в целом для первого раза ничего», – произнес Устюг.
– Ты думаешь?
– Я думаю, если мы вместе, то надо держаться друг друга, – Марк был очень раздражен.
– Вместе приходим, вместе уходим, вместе вкушаем, хором обсуждаем, – Пупель улыбнулась сквозь слезы.
– Не надо иронизировать, в этом на самом деле есть своя прелесть.
Голос Устюга перекрыл нытье Марка:
«Так, о речи… Что касается настроя и темы, то все правильно, но форма! Форма совсем убогая: все эти сравнения – огурцы, рынки – слишком в лоб, сплошное резонерство. Ты же пишешь прозу, почему речь такая косноязычная и топорная?»
– Я растерялась.
– Прекрати паясничать, – взорвался Марк.
– Столько народу вокруг, мысли сбились в кучу, я что-то лепетала.
Марк окинул настороженным взглядом Пупель.
– С тобой все в порядке? – задал он классически безразличный вопрос.
«Зато, наверное, легче на душе стало?» – голос Устюга звучал мягко и успокаивающе.