И все две недели, что жена пролежала в больнице, – сохраняя нашего ребенка, у которого уже сердце бьется (нашему ребенку пять недель, и он пять миллиметров, – прибавляет по одному миллиметру в неделю; и у него бьется уже сердце, и он уже имеет признаки человеческого детеныша; жизнь человека начинается с сердца, – там душа; еще только через две недели, уже после возвращения жены из больницы, я почувствую ночью в ее животе – ребенка, новое твердое тело, упирается, надеется, живет), – я ничего не писал, потому что не мог, пребывая в напряжении, – как бы чего не пропустить, ибо у меня на руках была больная Вера. Был я в напряжении – было мне не до виртуального мира.
Через неделю после отправки жены в больницу, заболевает старшая дочка Аня: она ползала от боли в пояснице и спине по полу, не могла спать, сидеть, ходить – криком кричала от боли, – и ее с подозрением на пилонефрит (болезнь почек) увезли в больницу; а в больнице несколько дней не могли поставить диагноз, – оказался радикулит, обострение ее спинных проблем.
И все это время я ничего не мог писать, – как бы чего не упустить. Такого напряжения я еще не знал.
А все началось еще за две недели до отправки жены в больницу, когда вторая моя дочка Ася поранила родинку на лице, справа от носа, да так, что родинка кровоточила неделю – я возил ее по больницам, чтобы понять – что произошло, и ответить на вопрос – что может произойти. И еще параллельно у моей мамы в Николаеве случился гипертонический криз. И у отца начался очередной жесточайший запой.
Тяжело мне. Все рассыпается. Зачем так много детей, если ты не можешь всем дать полноценное развитие, уберечь от болезней! Вот пример – огромная семья моего отца, все пьянь, ублюдки, и неучи. А отцу не достало силы воли выбраться из своего семейного кошмара. Ибо не достало ему любви от рождения. И мне? А детям моим?
Я уже не боюсь стихии. Но не надо думать, что стихия ничего не может мне сделать. Стихию надо уничтожать! Стихию надо встречать во всеоружии. И по мере возможности уничтожать беспощадно и бесследно. Беспощадно. Беспощадно. И бесследно.
Ясно мне одно – изначально я оказался не готов к этим испытаниям. А сейчас? Не знаю. Возможно, ибо я стал понимать что-то лучше в себе, и в своих отношениях с миром моих близких и миром в целом.