Этот традиционный вопрос, застал Аркадия Дмитриевича врасплох. Он быстрым движением, точно шпагу, выхватил свою расчёску и стремительно причесал лысину.
– Вадим, э-э-э… – протянул он, совершенно не представляя, что ответить на это.
– Ну что ты на меня уставился? – пьяно продолжил Щукин. Взгляд его расфокусировался, глаза были полуприкрыты, а правая рука судорожно вцепилась в ножку бокала, словно его кто-то хотел украсть. – Ну что? Не знаешь, кто ты такой? Да всё ты знаешь! Ты же сюда пришел не просто так! Ты же…
– В чём дело-то? – недовольно проговорил Федосюк.
Лысина его приняла цвет запретительного сигнала семафора.
– Ах, ты не знаешь чём… в чём дело-то?
– Вадим!
– И ты не знаешь, в чём дело-то? – Щукин оглядел всех присутствующих, словно пытался удостовериться, кто же ещё тут не знает «в чём дело-то», при этом бокал дрожал в его руке, а алкоголь, разлившийся по всему телу, заставлял голову чуть покачиваться слева направо. И тут он пришел к неожиданной мысли:
– Вы что, меня за идиота держите?!
Никто из присутствующих и не думал держать Щукина за идиота, а вот его собственный организм наоборот – подвёл своего хозяина. Пытаясь подняться с кресла, Щукин громко икнул, не удержался и осел обратно.
– Всё, готов, – констатировал Костя.
Он, конечно, мог повлиять на события физическим вмешательством, но не хотел в это влезать.
Тугаринский снисходительно улыбался.
– Не бери в голову, Вадим, – сказал он, окидывая бузотёра ласковым взором. – Всё утрясётся. Как протрезвеешь, сразу вспомнишь, кто тут такие с тобой сидели.
Щукин попытался усмехнуться, но у него получилось лишь какое-то всхрюкивание. При этом его очки, и так сидевшие на самом кончике носа, окончательно свалились, брякнув об пол. Вадим не обратил на это внимания.
– Одурел что ли от своих «матрёшек»… – проворчал Обухов, подбирая с пола очки.
– Ядрёна-матрёна, – усмехнулся Гарик.
Присутствующие, как-то замявшись по началу, теперь уставились на Щукина, гадая, чем же всё закончится.
– Да бросьте вы! – вдруг взвился Щукин, найдя нужные слова. – Уж мне-то не надо!… Я-то знаю, кто здесь что задумал! Все кривляются и врут. Все ирз-зворачиваются… Всё не так…
– Ребята, – закончил фразу Гарик.
– Да оставьте вы его в покое. Пусть проспится.
– Нет! – Щукин шарахнул бокалом о палубу, вкладывая в это действие всю свою ненависть. Бокал с визгом разлетелся на мелкие осколки. – Кто здесь ака… адекватен сам себе?!