Было видно, что в этом неуютном месте он кого-то давно и напряжённо ждал. Он находился в пивной уже более часа и от невыносимости этого ожидания то ломал руки, то опирался ими на стойку, то вновь снимал их с неё и выражал собой крайнее нетерпение и муку.
Но вдруг он вздрогнул, словно уколотый булавкой, и, вцепившись пальцами в край столешницы, да так, что те побелели от избытка усилий, устремил свой взгляд на нового посетителя, который только что вошёл в питейное заведение.
Новый гость сначала огляделся, привыкая к обстановке, затем аккуратно и брезгливо прошёл по залу, стараясь не задевать никого из публики, и приблизился к нашему человеку.
– Доброго вечера, дорогой Евгений Павлович, – несколько фамильярно поприветствовал пришедший и скривил физиономию.
Это был человек лет пятидесяти, в усах и с бородкой, в очках и в шляпе. Одет он был в обыкновенный серый плащ, а в руках держал красную сетчатую авоську, в которой вместо привычного набора продуктов или же обычной для такого места порожней стеклянной банки для пива, которую, бывало, некоторые завсегдатаи ещё носили сюда по старой памяти, лежала большая увесистая книга в кожаном переплёте.
– Добрый вечер, – ответил Евгений Павлович.
– Секунду, подождите! – воскликнул тот, что с авоськой, словно что-то вспомнив. – Я сейчас только пиво возьму. Больно пить хочется.
– Не надо. Оно здесь ужасное, – с какой-то мольбой в голосе предупредил Евгений Павлович, видимо не желающий более ждать.
– Это вы зря, я вам скажу. Ничего-то вы не понимаете. Сейчас же пойду и вернусь.
Бородач ушёл и действительно вернулся весьма быстро. В руке он нёс кружку той странной желтоватой жидкости, что именовали тут пивом. К слову, это пиво, даже только что налитое из крана в пузатую стеклянную кружку, почему-то наотрез отказывалось поднимать над собой хоть сколько-нибудь приличную пену. Но человек в шляпе сделал большой и жадный глоток, скорчил довольную гримасу, поставил кружку на стол, выдохнул и, повесив авоську себе на руку, вынул из кармана плаща пачку папирос и тут же закурил.
В лицо Евгению Павловичу ударила струя густого едкого дыма, и над стойкой поплыл неприятный запах дешёвого табака.
– Ну что ж, – деловито начал бородач. – Вы подготовились, как я вам велел?
Евгений Павлович взволновался ещё сильнее и ответил: