– Так-так, Эльвира, что вы там говорили, продолжайте и начните, пожалуйста, с надлома. Мне, как ярчайшему представителю творческой интеллигенции, к коей без всякого сомнения принадлежите и вы, как архитектору человеческих душ, необыкновенно интересно услышать, что же скрывается в сокровищнице вашей загадочной звездной души, – я хлопнул еще с грамм сто водки и горделиво посмотрел на окружающих. Ничего не попишешь, сказал так сказал.
Порозовевшая от моего нечеловеческого внимания Эльвира сначала открыла рот, видимо, чтоб легче донести смысл сказанного мной до мозговых извилин, потом закрыла, снова открыла и не закрывала уже минут сорок. Хотя к этому моменту я уже плохо отличал Эльвиру Эзопову от скатерти, которая из-за разлитого винища отчетливо походила на карту боевых действий, мне все же удалось зарегистрировать в организме некоторые эпизоды из богатого жизненного пути телезвездилки.
Значит так, ее бросил известный футболист «Зенита» Святослав Нерадивов, он, конечно, человек хороший, но слабохарактерный. А соблазнила его эта корова, певичка Таня Буганова, и эта Бугаиха, дрянь такая, не только обманом завладела ее любимым Святославом, но и немедленно родила ему ребенка, а рожать она и сама умеет, у нее и сын есть в Саратове от одного очень высокопоставленного человека. И вообще от Нерадивого у нее не осталось ничего, ни кола ни двора, только какая-то мелочевка, в виде машины «Ауди-ТТ». И самое главное, она уже записалась на курсы вокала и хореографии и скоро будет петь и танцевать не хуже этой стервы и вернет к себе любимого футболиста. А пока она тренируется, инкогнито участвуя в чемпионатах по караоке.
Комментировать это я уже не мог даже при всем желании. Во-первых, из-за блистательной восхитительности услышанной чуши и, второе, из-за отсутствия водки на столе, что влекло дополнительную вялость мысли.
Схватив Эльвиру за неглеже и поволочив ее к высокохудожественной фотографии Кулика, ну где отсасывалась водка «Абсолют», я неожиданно для себя рабоче-крестьянским движением руки содрал с нее майку и впился в грудь. После долгого втягивания в себя я задумался. «Абсолют» не тек. Пососал еще. Не фига. Попробовал на язык. Да не водка это вовсе. Соски вроде такие же, как и были раньше, пластиковые, жестковатые, упругие, а водки нет. Что за бред. Наконец я поднял голову, увидел пунцовое лицо Эли и сообразил – не будет здесь никакой водки!