– Я не боюсь, – сказала Людочка, с опаской поглядывая на офицера.
– Подожди меня, мальчик, – сказал офицер и быстро ушел.
Вахтер больше не гнал нас. И я с удовольствием показывал Людочке мои бывшие владения.
Минут через пятнадцать офицер снова вышел к нам. Он протянул Людочке маленькую фарфоровую куколку и шоколадку:
– Это кукла моей дочери. Она всегда была со мной. Пожалуйста, девочка, – «сестричка» посмотрела на меня. Я кивнул, и она взяла подарок офицера, – Скоро я увижу мою дочь. Она уже выросла, и кукла ей не нужна, – пояснил офицер. Я перевел Людочке слова офицера.
– Спасибо, – поблагодарила Людочка. Я перевел, добавив от себя привет его дочери от нас с Людочкой.
– Пожалуйста, мальчик, – подал он шоколадку и мне. Я поблагодарил. Вдруг он открыл кобуру, вытащил оттуда пистолет и протянул его мне, – Вот и все. Конец войне, – улыбнулся он.
Я давно знал, что некоторые немецкие офицеры носили игрушечные пистолеты из дерева. Они лишь выглядели, как настоящие, а были для того, чтобы кобура не выглядела пустой, некрасивой.
Но вдруг увидел, что Людочка испугалась. Неожиданно испугался вахтер и в панике схватился за оружие. Похоже, как новенький, он не знал, что у немца пистолет не настоящий. Я тут же ему все объяснил. Вахтер рассмеялся. Людочка успокоилась.
Я еще раз поблагодарил офицера и вахтера, и мы с Людочкой навсегда покинули лагерь немецких военнопленных.
Зимой я купил у Толика Фрица старые лыжи без палок и без креплений. Крепления сделал из ремней старой отцовской портупеи. Сделал и самодельные палки, которые, правда, приходилось ремонтировать после каждого лыжного похода. Я проложил лыжню вокруг угольной кучи. И всю зиму мы по очереди катались на лыжах. Круг – я, круг – Людочка, круг – мой брат.
К следующей зиме попытался сделать коньки. Просто выпилил их лобзиком из фанеры. Конечно же, у меня ничего не получилось. На моих коньках нельзя было даже стоять – не то, чтобы куда-то двинуться. Глянув на мою работу, отец сказал, что в детстве они тоже делали коньки, но не из фанеры, а из поленьев, прибивая к низу каждого конька металлическую полоску. Вскоре такие коньки были готовы. Я прикрутил их веревками на валенки. Для этих коньков оказался ненужным лед. На них можно было кататься по плотному снегу, то есть скользить по любым утоптанным дорожкам. Меняясь обувью, мы теперь, как и прежде, по очереди катались на этих самодельных коньках.