«Однажды прибегает ко мне послушник, который следил за порядком в пещерах и ухаживал за главами, и говорит, что в стеклянном сосуде потемнела одна глава (до этого все они были пепельного цвета), приобрела шоколадный оттенок, и в сосуде появилась какая-то вода. Послушник был очень расстроен, боялся, что его будут ругать за плохой уход или надзор. А мне как-то сразу интуитивно подумалось, что это миро. Пошли туда, открываю крышку сосуда, смотрю: там действительно жидкость, и меня сразу окутал сильнейший аромат. Очень специфический, его даже трудно описать. Какая-то комбинация запахов, похожая на грушевый, цвета яблони и еще что-то такое, присущее только мощам.
Я позвал насельника архимандрита Игоря, который помнил еще, как мироточили главы полстолетия назад. Он пришел, взглянул на сосуд и тут же не раздумывая сказал: „Это миро!“ Монах он неэмоциональный, всегда внешне спокойный, но тут у него потекли слезы. Эти слезы сразу развеяли у меня сомнение в том, что это подделка. Да и действительно, главы находились под замком, и доступа к ним никто не имел».
Что же было дальше? 1988 год, время еще безбожное, действуют музеи атеизма… Отец Ионафан набрал миро в пузырек и пошел к музейным работникам на их планерку. «Мы поговорили о налаживании сотрудничества в спасении совместными усилиями ценностей монастыря. Тут-то я им и рассказал о начавших мироточить главах и показал миро. Наступило полное молчание. Непонятно даже было, недоуменное это было молчание или им просто нечего было сказать. Но позже один из присутствующих мне сказал, что они были ошеломлены: „Увидеть миро, о котором сами столько раз говорили, что его нет, что это фальсификация, понюхать этот дивный запах. Мы были просто подавлены тем, что сейчас уйдем с собрания и снова будем должны говорить всем, что его нет“. Приезжали операторы со Свердловской киностудии, которые снимали об этом чуде фильм „Радость моя“. Приходила посмотреть на мироточивые главы даже Раиса Горбачева. Когда мы зашли в пещеры, я показал ей один из сосудов с главой, поднял крышку, дав почувствовать весь неземной аромат. Раиса Максимовна развела руками и, повернувшись лицом к директору музея Кибальнику, спросила: „Вениамин Демьянович, это правда?!“ Тут уж директору деваться было некуда, и он ответил: „Да. Вы знаете, действительно в хрониках Киево-Печерской лавры об этом упоминается. То, что вы видите, – это факт“».