Женщина, у которой за плечами больше лет, больше проблем и больше жизненных сложностей. Муж, с которым она не до конца все разрешила и ребенок, который требует внимания.
А еще та, которой страшно и сложно поверить мужчине снова. После того, что случилось с Алексом…
***
Горский
После танцев, во время которых Горский постоянно находился на пике возбуждения, таком что движения причиняли дискомфорт и одновременно на пике вдохновения, как будто рисовал лучший свой шедевр, крышу сорвало у обоих.
Влад прижал Жасмин к стене и поцеловал. Не думая о том, что все это видят окружающие. Не заботясь о том, что завтра об этом поползут слухи в светском обществе, чьих представителей на мероприятии было ну просто пруд пруди.
Просто губы Жасмин, ее тело вдруг стали для Горского самыми важными. Центром Вселенной и единственным фокусом.
А когда Жасмин ответила, Влад углубил поцелуй и подтолкнул партнершу в гримерку.
Мысли путались, пьяная эйфория кружила голову.
Горский еще никогда не ощущал себя так… Мужчиной… Нет. Животным. Самцом, который встретил самку с течкой. Звучит грубо, но факт.
Он просто не мог оторваться от Жасмин. Не мог остановиться. Не мог хотя бы на секунду притормозить.
Он целовал ее взахлеб. Будто пытался напиться дыханием из губ этой женщины, наполниться ей до предела. Чтобы Жасмин жила в каждой его клетке… Хотя она и так там жила…
Кажется, с первого их знакомства… Сладким ядом отравляла одинокие ночи. Наполняла патокой даже минуты ожидания, когда планировалась желанная встреча…
И сейчас она текла по венам Горского: разъедающим, сжигающим ядом желания… Одновременно приносящим и боль, и удовольствие.
Он прижимал ее бессовестно и бесстыдно, давая понять, как сильно возбужден. Чувствовал, что может кончить просто вот так, от того что она настолько близко.
Это было безумие. Приятное. Восхитительное. Как первая законченная картина. Как первая выставка. Когда голова идет кругом. Когда тебя захватывает вихрь незнакомых, пугающе сильных и сбивающих с ног эмоций.
И это ощущение совсем рвет крышу.
Горский действовал как глупый подросток. Терся о Жасмин свидетельством желания, продолжал целовать ее, гладить. Добрался до шеи. Ее ключицы были такие… беззащитные и одновременно до одури соблазнительные этой свой беззащитностью. Ее плечи были такие узкие, такие женственные, сводящие с ума.