Горский сосредоточился.
Пока его повреждения оставались минимальными.
Рассеченная бровь – эта классика кулачных разборок, пара ушибов. Ссадины.
Порванная водолазка и брюки. Это уже совсем ерунда.
Однако мордовороты начали атаковать снова. И алкоголя в них было куда меньше, чем в Горском. Охранникам явно хорошо заплатили. Так что те демонстративно не вмешивались. Прикидывались шлангами возле двери. И только следили, чтобы драка не достала других посетителей.
Удары, приемы, захваты, падения.
Откаты, очередные поваленные предметы мебели.
Амбалы наступали, пропускали удары и продолжали идти напролом. Их упорство бы да в мирных целях…
Горский оказался на полу, придавленный тяжелым телом одного из мордоворотов и уже ожидал хорошенькой взбучки.
Влад закрыл глаза и представил лицо Жасмин. А еще ее плечо: гладкое и белое. И как он касался ее нежной глянцевой кожи, пока рисовал дракона…
Наверное, мало кто получал по первое число с таким блаженным настроем и выражением лица…
Может поэтому Горскому и повезло. Госпоже удаче понравилось, что он так стойко воспринял возможную взбучку.
Внезапно мордоворота буквально за ухо оттащили в сторону.
На арене появились новые лица.
Дмитрий Сомин и Дамир Хасбеков. Бывший боксер, а ныне владелец популярных спортклубов и сын одного бандита времен перестройки, а ныне владелец дорогой аптечной сети.
Сомин, Хасбеков и Горский уделали мордоворотов влет.
Скрутили болевыми приемами и лишь тогда на сцену вышел истинный виновник торжества.
Так сказать – режиссер нынешнего кино.
Анатолий Рифов – отец Саши Рифовой.
Один взмах его руки – и мордовороты прекратили сопротивление.
А затем, отпущенные из захватов поковыляли к двери.
– Горский! – позвал Рифов, когда Влад, наконец-то, поднялся. Сомин пытался помочь ему. Но Горский встал сам. Придерживаясь за стойку бара.
– Я за него! – усмехнулся Влад. Ну не плакать же!
– Мы в расчете. Пока. Но чтобы к моей девочке больше не приближался! – выпалил Рифов.
Горский кивнул.
«Она мне больше и не нужна» – мелькнула в мыслях не слишком приятная для Саши правда. Но Горский сдержался. Не высказал ее.
Как бы то ни было – это он оскорбил Сашу. Обидел ее. И теперь не стоило накалять обстановку, вызывая новый огонь на себя.
Рифов плюнул в сторону Горского и вышел вслед за своими помятыми телохранителями.