Когда я закончила с гардеробом, пришло время для макияжа.
В последние годы я практически не красилась. Татуаж в виде стрелок и легких теней на веках и подчеркнутые тем же способом брови позволяли особенно не заботиться выделением глаз.
Я чуть припудривалась и бежала куда нужно.
И тут мне захотелось выглядеть на все сто.
Я подчеркнула линию бровей светло-розовым, такой же тон наложила и на внутренние уголки глаз.
Накрасила губы розовой помадой и покрутилась перед зеркалом.
Я уже очень давно не воображала вот таким образом.
И вдруг поняла – я же красавица!
Не помню, чтобы я себе нравилась или говорила подобное. Обычно я находила у себя кучу недостатков.
А вот сейчас… даже не знаю. Вдохновил ли Горский… Но я ощущала себя особенной. Привлекательной и соблазнительной.
Наверное, все же наше мироощущение зависит от мужчин, которые нас окружают.
А скорее даже – от их отношения…
Я никогда об этом не задумывалась. Ходила дома в чем попало, часто вообще в рванье. Мало за собой ухаживала. Маски и прочее делала раз в несколько месяцев, когда неожиданно возникало желание хоть чем-то себя побаловать. Я садилась за компьютер и вместо работы смотрела какой-нибудь сериал в маске.
Снимала, радовалась сияющей коже и улыбалась своему отражению.
И вот сегодня я ощущала себя еще лучше, чем после маски.
Волнение охватило все мое существо, и при этом родилась какая-то уверенность, что поражу мужчину в самое сердце. Хотя ничего такого уж особенного я не надела. Да и вызывающий макияж не сделала.
Вспомнились слова из одного фильма. «Покоряет не платье, а уверенность женщины…»
А когда вышла на улицу, Горский уже ждал возле гостиницы и смотрел так…
Мне захотелось еще покрутиться, как перед зеркалом. Улыбнуться и повоображать.
Настроение сразу взлетело до небес.
Горский раздевал меня взглядом, очерчивал, криво улыбался и облизывал губы, словно ребенок на лакомство.
Я еще немного постояла, наслаждаясь произведенным эффектом.
А затем усмехнулась.
– Нравлюсь?
Даже не знаю, как решилась спросить подобное у почти незнакомого мужчины, которому пару часов назад напомнила, что встреча наша сугубо деловая.
Улыбка Горского стала еще более кривой и отчасти порочной. Он прочистил горло.
– Еще как. Вы даже не представляете насколько нравитесь мне.
Я просто растерялась. Это внезапное, с придыханием, с песком в голосе признание лишило меня ясности мысли. Я смотрела на Горского, который, кстати тоже, выглядел на все сто и только смаргивала.