– У вас дома приют для женщин, с которыми плохо обращаются мужья? – попыталась я отшутиться. Потому что от мыслей о намерениях Горского сперло дыхание. Глупости полезли в голову как солнечные лучи в дырявый сарай. Все и сразу.
Может он хочет на мне жениться? Взять опеку над моим сынишкой?
Даже не знаю почему это пришло в голову. Я понимала, что мы с Горским едва знакомы. Да, определенно, я его возбуждаю. Еще как! Я это видела. Но если мужчина тебя хочет, это еще совсем не значит, что он хочет на тебе жениться. Это просто означает, что он тебя хочет. Только малолетки не понимают разницы.
– Нет. У меня не приют.
Горский ответил короче, чем я рассчитывала и в машине повисло молчание. Напряженное, полное невысказанных эмоций, предложений, предположений.
Я не могла ничего сказать, а спутник, казалось, обдумывал свои возможные фразы, как шахматист обдумывает следующий ход.
Наконец, он добавил.
– В последний раз, когда я признался, что неровно к вам дышу, вы начали меня сторониться. И мне показалось, что вам было неловко. Сейчас ничего не поменялось…. С моей стороны. Я по-прежнему очень хочу узнать вас получше. И очень хочу вас. Как женщину, как соседку по жилищу… и, возможно, как нечто большее.
Я сглотнула и мотнула головой.
– Вы меня не знаете… Совсем… Мы почти не общались!
– Это правда, – Горский сделал еще паузу перед очередной порцией откровений. – Но я вас знаю… Я знаю, что, когда вы нервничаете, вы кладете руку на шею. Знаю, что, когда вы задумчивы, вы поджимаете губы или смотрите куда-то вбок. Тогда как многие вскидывают взгляд к потолку. Я знаю, что у вас четыре родинки на правой руке. На мизинце, большом пальце, безымянном и на запястье. Я знаю, что у вас на спине небольшой шрам. Думаю, от ожога или вроде того.
Знаю, что вы любите йогу и танцы. И уж точно не заслужили того обращения, которое позволил себе ваш муж…
Он сказал это на выдохе. Будто торопился, чтобы не передумать.
Я смутилась. Странные ощущения охватили с головы до ног. Удушливое волнение, тепло и… спокойствие. Словно я нашла свою тихую гавань, к которой корабль моей жизни может пристать без последствий. Где ждут и готовы принять.
Я вздрогнула от собственных мыслей и ощущений.
– Я думаю, это слишком… Для одного вечера.
Горский кивнул.
– Возможно. Но я не хотел, чтобы вы гадали о моих мотивах и намерениях.