– Ты что, и фамилии его не знаешь? – рассердился Мамаев. – Тогда я вообще не понимаю…
– Ты, Мама, не горячись. Я просто хочу узнать обстоятельства, при которых он… Ну, допустим, повесился.
– Что значит, допустим?
Он отвел глаза:
– В нашей работе всякое бывает.
– Кот, да ты что?! Ты за кого меня принимаешь?!!
– Постой. Не горячись.
– Ну, ты… – следователь судорожно сглотнул, но, видать, сдержался. – Сильно ты меня обидел, Андрей.
– Извини. Я ж тебе говорю: на днях был похожий случай. И у эксперта возникли сомнения. Выстрел, мол, сделан с близкого расстояния, но расположение входного отверстия…
– Стоп. Какой выстрел? Я ж тебе говорю, что Саша Крылов повесился!
– Все дело в записке, – терпеливо пояснил он.
– Записка как записка, – пожал плечами Мамаев.
– Ага. «В моей смерти прошу никого не винить. Я ухожу из жизни добровольно, без всякого принуждения». Число, подпись. И ни единой грамматической ошибки.
– Ты-то откуда знаешь?
– В пятый раз тебе, Сан Саныч, говорю: на днях был похожий случай. Все бы ничего, предсмертная записка и в самом деле написана покойником. Все дело в том, что парень учился плохо, русский язык знал еле-еле на троечку. И сам текст. Ну не похоже это на Курехина. Я говорю о якобы застрелившемся гастарбайтере.
– А если списал?
– Не понял?
– В книжке прочитал. В кино увидел. Да мало ли?
– Скажи мне, Мама, честно… Только без обид! – взмолился он. – Есть хоть какие-нибудь сомнения в том, что этот… как его, Саша Крылов, не добровольно ушел из жизни? Что ему помогли?
– Нет, – твердо ответил следователь. – Абсолютно никаких сомнений. Не веришь мне – спроси судмедэксперта, который делал вскрытие, оперов. Все чисто, поэтому я с чистой совестью закрыл дело. Записка написана Крыловым, квартира, в которой он повесился, заперта на замок изнутри, следы борьбы, и вообще, какого бы то ни было беспорядка, отсутствуют. Посторонних там не было.
– А мотив? Почему восемнадцатилетний парень вдруг полез в петлю?
– Это что, единичный случай? Ты газеты читаешь?
– Слыхал, что подростки нынче с крыш многоэтажек сигают. Но это ж от несчастной любви!
– Или от разочарованности в жизни. Крылов был из хорошей семьи. Дом, что называется, полная чаша. Родители его баловали, учебой он, по слухам, не напрягался. А тут вдруг: армия! Ну и сломался парень.
– А девушка у него была?