Другое дело – Саша Крылов. Его отец развил бурную деятельность, но вот тут, похоже, все было чисто. Кроме мотива, который притянут за уши: причиной самоубийства послужила явно не повестка в армию.
И Андрей Котяев решил еще разок заглянуть в особняк госпожи Вальман, чтобы все-таки задать свой вопрос. Что делал Саша Крылов в ее машине? И увидеть, как она смутится.
* * *
Джинсы он выстирал, вычистил ботинки, побрился до синевы и даже брызнул на себя туалетной водой, подарок Оли к 23 февраля. В общем, в полной боевой готовности надавил на кнопку электрического звонка и, обращаясь к глазку видеокамеры, сурово сказал:
– Котяев из милиции. Мне надо поговорить с хозяйкой.
Ему открыли. Гена хмыкнула, окинув его взглядом, и грубо сказала:
– Она занята.
– А мне надо!
– Надо, так проходи. Смотри, не пожалей потом.
– Вот если ты меня не впустишь, то пожалеешь, я тебе гарантирую.
Гена посторонилась. Насмешливо спросила:
– Что, очень надо? Так приспичило?
– Я здесь по работе.
– Оно видно. Что по работе.
– Ты меня к хозяйке проводи.
– Идем.
Гена оставила его в холле. Сказала:
– Значит так. Поднимаешься по лестнице на второй этаж. Пойдешь направо по коридору. Там будут раздвижные двери. Ну, как гармошка. Не стучи – смело входи. Понял?
– Соображу.
Она как-то странно на него посмотрела, криво улыбнулась и ушла. Он пошел, нет, побежал вверх по лестнице. В доме было тихо, похоже, что кроме этих двух женщин – никого. Ни домработницы, ни кухарки. И едой не пахло. Поистине, Алина Вальман – загадка.
Запыхавшись, он стремительно шел по коридору к раздвижной двери. Стучать не надо. О его визите хозяйке наверняка уже сообщили, особняк напичкан электроникой, каждый шаг контролируется. Неудивительно, ведь здесь добра на… На много, в общем.
Он рванул дверь, чуть не сломав ее, сделал шаг вперед и замер. Это была огромных размеров ванная комната. Всю заднюю стену ее занимало огромное зеркало. Посреди, на мраморном полу, стояла ванная, похожая на чашу. Она была сделана из какого-то камня, со странным, молочным блеском. Вода в ванной тоже была белая, похожая на молоко. В ванной, лицом к зеркалу, сидела Алина Вальман. Он увидел собранные на затылке волосы, небрежно заколотые шпильками, и выступающие из воды мраморные плечи. Раскинув капюшон на лопатках Алины, уже знакомая ему кобра раздвоенным языком пыталась коснуться упругого завитка волос на ее затылке. Утопленные в потолок и стены многочисленные лампочки мягко рассеивали свет, отчего казалось, что повсюду разлито жидкое золото.