Обвиняемый по делу больше ничего говорить не стал, а начал
смеяться и ругать Высоких судей, говоря, что ничего не станет
отвечать, после чего стал кричать и плакать, но по делу не говорил
больше ничего. После получаса стояния обвиняемый снова стал просить
прекращения допроса и просить воды, но на вопросы отвечать
отказался. Перед обвиняемым поставлено ведро с водой, и Высокий суд
удалился.
...
***
- Что ты делаешь, брат? Зачем ты говоришь с ним так? Не
такими словами должен убеждать грешника служитель Господень.
- Смотря к-какого грешника. Поверь мне, если бы я говорил
с ним только о вере, грехе и покаянии, это вызвало бы лишь еще
б-большее озлобление, а злость только придала бы ему сил.
Язнаю. Сейчас ведь нам д-действительно в первую
очередь важно не его чистосердечное раскаяние, а - чтобы он
заговорил.
- Но ты говоришь с ним, как палач, брат!
- Для него я и есть палач. Не т-тот, кто все это время
мучил его, а я, и пусть это будет так. Пусть все, чему он
противостоит, соединится для него во мне, только во мне, тогда
т-только со мной он будет бороться, спорить, а потом, наконец, и
соглашаться.
***
...
После четырех часов стояния обвиняемому был задан прежний
вопрос, не желает ли он говорить откровенно и честно, и обвиняемый
снова ничего по делу не говорит, а лишь снова стал просить
прекращения допроса и воды. Стояние рекомендовано продолжить.
Спустя еще один час применено бичевание.
...
***
- Твои методы я не оспариваю, но не принижают ли они
достоинства Господня служителя, брат? Ты лицедействуешь, говоря
греховные слова.
- Нет, потому что это для дела. Он с-сознается, и
сознается скоро. Скорее, чем перед кем-то другим. Но для этого он
должен осознать, что д-действительно нет другого выхода, он должен
испугаться. А это пугает, когда с т-тобой говорит палач, а не
оппонент. Идеологический противник вызывает желание настаивать до
конца, п-палач же пугает тем, что ему ничего не надо доказывать,
тем, что не возникает даже иллюзии того, что можно что-то доказать.
Когда говорит п-палач, рано или поздно понимаешь ясно, что есть два
выхода: умереть в мучениях или подчиниться. А когда с-сам палач
откровенно говорит об этом, становится еще страшнее.
- Но не окажется ли так, что он будет молчать из
упрямства? Ведь ты сам говорил, что...