Пока шли, я внимательно запоминала всё, что вижу и краем уха слушала препровождающую меня женщину.
— Ко мне можете обращаться Сахли. Я ваша личная камеристка. Если есть какие-то вопросы вы должны обращаться ко мне. К господину будете приходить только когда он позовет. Или он сам к вам придет, заранее предупредив.
Меня покоробило от последней фразы, но я тактично промолчала.
— А вот и ваша комната.
Она распахнула двустворчатые двери, открывая поистине замечательный вид.
Комната была большой, с яркими вазонами цветов, парочкой высоких зеркал на стенах. На полу лежали шкуры неких животных. Стояло несколько кресел, столик, трюмо, широкая софа и очень широкая кровать с шелковым постельным. Она явно была предназначена для роскошных ночей.
Еще в комнате было несколько дверей.
Раскрывая одну за другой, Сахли поясняла.
— Здесь гардеробная, слуги уже принесли ваши вещи, позже я разберу их. Вот здесь, купальня. А здесь, — она распахнула широкую дверь и в комнату ворвался ночной свежий воздух. — Выход на балкон.
Я с любопытством выглянула в последние двери. Полукруглая терраса, колонны, держащие купол увитые вьющимся растением с крупными листьями.
У перил балкона стоял плетенный столик и парочка кресел. Чуть дальше диванчик заваленный сиреневыми подушками. Очень уютное было бы место, не представляй я для чего вся эта расслабляющая красота здесь.
Сама закрыла дверь. Неуютно как-то стало от одной мысли, что именно на одном из этих диванчиков или на самой кровати я скорее всего и потеряю свою честь. Потеряю её в руках совершенно незнакомого мне и чужого мужчины. Шаена.
Мой горестные мысли прервала Сахли.
— Я наведу воду в купальне и помогу вам помыться. — деликатно произнесла она, улыбаясь мне. — Вы пока можете осмотреться в своей комнате, она лучшая из всех в замке.
Осматриваться мне не хотелось.
— Помыться я могу сама, — отозвалась устало.
Улыбка с лица женщины пропала, и она серьезно проговорила.
— Это приказ господина.
После этих слов я торопливо направилась к купальне.
Сахли помогла мне снять пыльную одежду. И пока я распускала волосы, набрала в ванную ароматно пахнущую воду.
Я медленно вошла в воду, позволяя себе хоть ненамного расслабиться.
Давно меня никто не мыл. С тех пор, как тетушка распустила всех слуг, купание мы принимали сами. Хотя для меня это было не в новой. Я давно научилась сама себя обслуживать. Тетушка считала, что личная прислуга для меня слишком большая роскошь. Хотя при её дочерях таковые были. Ведь они младше. А я уже большая. Именно так мне это и объяснялось. Я с трудом подавила горький вздох при воспоминании о тетушки Ирен.