Может быть, но сейчас в моем сознании он представляется мне рыцарем на белом конем, готовым сокрушить мои страхи.
Осознавая это, я заставляю себя дышать, наполнить легкие воздухом, и, к моему удивлению у меня получается. Я моргаю, не понимая, как этот незнакомец сумел пробиться сквозь стену поглотившего меня страха.
Постепенно, дышать снова, становится легче. С каждым вдохом, который проходит через мои губы, я все больше и больше ощущаю запах парня, который держит меня. Он пахнет приятно, дорогим не слишком навязчивым парфюмом.
Закрыв глаза, я концентрируюсь на этом запахе и на том, как тепло его тела проходит в меня, как я чувствую себя защищенной, когда он обнимает меня, и как успокаивающе звучит его сердцебиение под моим ухом.
Я не знаю, как долго мы остаемся в таком состоянии, знаю только, что никогда еще мне не удавалось так быстро успокоиться после приступа паники. Обычно такие вещи заканчиваются тем, что я часами рыдаю, задыхаясь, обхватив себя руками, а затем просто засыпаю от усталости. И хотя я должна быть в ужасе, это совсем не так, ничто в этом загадочном человеке меня больше не пугает.
Утешаясь признанием, я погружаюсь в него еще глубже, позволяя ему впитывать мои страхи и печали. Я не могу объяснить почему, но этот парень заставляет меня чувствовать себя в безопасности, и я цепляюсь за это чуждое мне чувство, надеясь, что этот момент не закончится... но, как всегда, меня ждет разочарование.
Через некоторое время, которое показалось мне вечностью, он отстраняется, но не полностью, а для того чтобы посмотреть мне в лицо. Я не могу заставить себя посмотреть на него, заглянуть в его глаза, поэтому вместо этого я сосредотачиваюсь на его розовых, твердых губах, когда они начинают двигаться.
— Ты в порядке? Я действительно не хотел тебя напугать. Мне очень жаль, серьезно.
Его слова искренние, настоящие.
— Да все хорошо, — хриплю я с широко раскрытыми глазами.
— Я такой дурак, я немного перепил.
Он качает головой, и по какой-то причине мне не нравится, что он ругает себя за это, это не его вина.
— Все в порядке... не вини себя, — заикаюсь я.
Ненавижу, когда это происходит. Это моя самая нелюбимая вещь, когда я нервничаю. Это выдает меня, дает людям понять в каком я состоянии.
— Это моя вина, хотя...
Он резко выдыхает, и я поднимаю на него глаза, позволяя себе наконец встретиться с его взглядом. Его глаза отражаются в моем взгляде, их глубина бесконечна. Я хочу потеряться в его глазах, забыть обо всем плохом в моей жизни, но я понимаю, что у меня не получится. Он может быть особенным, но он не способен на такое.