Долго я там
был или нет, не знаю, но потихоньку ко мне стал просачиваться
холод. Руки и ноги онемели, и я не сразу понял, что дышу
самостоятельно. Морозный воздух тысячами иголочек щекотал в носу, и
я попытался открыть глаза, чтобы понять, в каком холодильнике
нахожусь. Веки не поддавались, они будто прилипли. Пальцы
непослушно сжимались в кулак, а ноги были согнуты в коленях и
подмяты под себя.
Интерес
придал мне новые силы, и я снова попытался открыть глаза. На этот
раз непослушные веки поддались и медленно приоткрылись. Яркий свет
отозвался болью в глазах, пришлось несколько раз моргнуть, чтобы
привыкнуть к нему. Картинка становилась все более отчётливой, и
вот, когда я рассмотрел ту самую реальность, застыл от
ужаса.
На меня
почти вплотную смотрел то ли волк, то ли мини-медведь. Такого я
даже в ужастиках не видел. Видимо он был тоже удивлён, что его
«еда» вдруг открыла глаза. Ужас выбросил в кровь адреналин, и я
попытался вскочить и побежать. Но получилось только закричать от
боли в плече. Судя по тому, как драпал этот зверь, рыкнул я на
славу.
Боль была
адской. Я посмотрел на плечо и не поверил глазам. Из него торчал
хвост стрелы. Она пробила меня насквозь и пригвоздила к огромному
дереву. Оно было настолько большим, что и пятерых меня не хватило
бы его охватить.
Собрав
силы, попытался выдернуть стрелу из дерева, но лишь скорчился от
боли. Слезы сами выступили из глаз. Ещё одна попытка увенчалась
успехом, и я повалился на снег другим боком. Но долго валяться было
нельзя, рана стала кровоточить сильнее. Медленно встал на ноги и
осмотрелся. Я точно был в лесу, но… каком-то необычном. Помимо
больших деревьев, вокруг росли какие-то лианы или что-то подобное.
Они взмывали в небо и там распушились, создавая сеть. Получался
своеобразный купол, накрывающий округу. Местами эти лианы росли так
часто, что создавали стенки.
Рядом со
мной, шагах в пяти, лежала лошадь, видимо моя, но без признаков
жизни. На снегу были видны следы борьбы, а также тропинки. На одной
было много следов, по ней прискакали мои «убийцы», а по другой —
следы только в одну сторону, значит по ней сюда приехал
я.
Долго
раздумывать, куда идти, нельзя было, и я побрел по своим следам,
надеясь куда-нибудь выйти. Ноги не слушались. Я спотыкался и
чувствовал слабость во всем теле от потери крови. Брел я так минут
десять и уже готов был свалиться от изнеможения, но впереди
замаячил силуэт дома. Уже почти ползком добравшись до него, толкнул
дверь, она оказалась не запертой. Последнее, что я помню, как
заполз в дом, ближе к камину и потерял сознание.