— Что вся древнеегипетская магия — темная!
— А почему?..
— Потому!
— Поподробнее, Рон. Для совсем тупых нас, — усмехнулся
Гарри.
Гермиона закусила губу, чтобы не рассмеяться.
— Там же почти все на крови — амулеты, активация чар, я про руны
не говорю даже! И еще всякие жертвоприношения!
— А в Гринготтсе, когда мы счет и сейф заводим, тоже,
получается, жертвоприношение?
— У нас нет сейфов в…
— Миссис Уизли при мне туда ходила, — не дала ему закончить
Гермиона. — Когда мне в прошлом году деньги меняли. В ваш сейф.
— Нет сейчас — так потом появится, что ты, неужели не заведешь,
когда разбогатеешь? — хлопнул приятеля по плечу Гарри.
Спорить с этим совершенно не хотелось, но Рон почувствовал, что
у него кружится голова… Гарри и Гермиона метнулись к нему
одновременно, и через секунду тот взвыл от боли и сел, потирая
верхнюю губу.
— Вы что?! Больно же!
— Ты весь белый был, я думал, в обморок хлопнешься.
— Это такая точка специальная, чтобы человек быстро пришел в
себя, она вот тут, — пояснила Гермиона, показывая ее на себе, между
носом и верхней губой. — Очень болезненно, если надавить, но
помогает.
— Как-как? Попробуем, — заинтересовались близнецы и вскоре купе
огласило еще два вопля.
— Фигассе, работает! Откуда ты…
— Я же дочка врачей, забыли?
После небольшого экскурса в историю трудовых будней маггловских
дантистов, во время которого все Уизли почти непрестанно ежились,
мысленно давая себе слово больше никогда не задевать Грейнджер, Рон
жалобно попросил:
— Гарри, расскажи что-нибудь, а?
Гарри, захваченный реакцией братьев на врачебные ужастики, решил
продолжить тему хорроров и познакомить своих слушателей с… «Оно».
Используя, конечно, свой проявившийся летом талант рассказчика,
красочно описывая персонажей, поднимая и понижая голос, а иногда
вообще переходя на зловещий шепот. Братьев проняло быстро.
Гермиона особо не впечатлилась: во-первых, она уже смотрела этот
фильм, во-вторых, сейчас она больше была занята наблюдением за
соседями, прежде всего за Роном.
Незадолго до самого конца рассказ прервали: дверь купе отъехала,
и на пороге появился главный недруг Гарри — Драко Малфой,
естественно, с друзьями-телохранителями. Но после «Оно» злобно
сощуренная блондинистая физиономия была совсем не тем явлением,
которое могло бы напрячь пассажиров купе. Даже совсем наоборот:
Уизли обрадовались и расслабились, а у Гермионы в глазах
промелькнул неожиданно хищный блеск, правда, заметить и оценить его
смог только Гарри.